Читаем Сообщение о делах в Юкатане полностью

Есть одна порода ящериц (lagartijas), больших, чем здешние; индейцы испытывают к ним удивительно большой страх, потому что, по их словам, при прикосновении к ней она выделяет пот, являющийся смертельным ядом.[186] Среди камней водится много скорпионов; они не столь ядовиты, как те, что здесь, в Испании. Есть род больших муравьев, укус которых гораздо хуже и боль и воспаление больше, чем от [укуса] скорпионов, и воспаление длится вдвое дольше, чем воспаление от [укуса] скорпиона, что я испытал. Есть два рода пауков: один маленький и очень вредный (pestifera); другой очень большой и весь покрытый очень тонкими черными щетинками, которые напоминают пух и содержат в себе яд; там, где они имеются, индейцы очень остерегаются коснуться их. Есть много других насекомых, но не ядовитых. Есть один красный червячок,[187] из которого делается очень хорошая желтая мазь для [лечения] опухолей и язв; для [изготовления ее] нужно только раздавить их или замесить их вместе, и она служит маслом для росписи сосудов и делает прочным рисунок.

<p><strong>[XLVII.] ПАРАГРАФ VIII. О ПЧЕЛАХ, ИХ МЕДЕ И ВОСКЕ</strong></p>

Есть две породы пчел;[188] и те и другие гораздо меньше, чем наши. Большие из них водятся в очень маленьких ульях; они не делают сотов, как наши, а особые пузырьки из воска наподобие орехов, соединенные друг с другом и полные меда. Чтобы достать его, нужно только открыть улей и вскрыть палочкой эти пузырьки, и тогда течет мед; [индейцы] извлекают и воск, когда им желательно. Остальные водятся в лесах, в дуплах деревьев и углублениях камней, и там у них отыскивают воск, которым, как и медом, эта страна очень изобильна. Мед очень хорош, за исключением того, что в связи с большим изобилием корма у пчел получается несколько водянистый, и необходимо подвергнуть его кипячению на огне; после этого он получается очень хороший и большой твердости. Воск хорош, но очень темный, и причина этому не найдена; в некоторых провинциях он гораздо более желтый, в зависимости от [растущих там] цветов. Эти пчелы не жалят и не причиняют вреда, когда у них вырезают [мед].

<p><strong>[XLVIII. РАСТЕНИЯ]</strong></p>

Велико и заслуживает быть отмеченным разнообразие растений и цветов, которые украшают Юкатан в свое время, [разнообразие] как в цветах, так и в травах; многие из них удивительно красивы и приятны по разнообразию цвета и запахов. Кроме того, что они служат украшением, в которое наряжаются леса и поля, они дают изобильнейшую пищу пчелкам для их меда и воска. Но между ними я упомяну здесь некоторые, как по ценности их запаха и красоты, так и по пользе, которую получают от них жители этой страны.

Есть полынь (assenjos)[189] гораздо более свежая и пахучая, чем та, что здесь, и с более длинными и тонкими листиками; индейцы их выращивают для запаха и удовольствия, и я видел, что она делается более красивой, когда индианки бросают ей под корень золу.

Есть одно растение с очень широкими листьями и высокими и толстыми ветвями замечательной свежести и обилия, потому что из частей ветвей вырастает их столько, что они умножаются в большом числе, подобно ивам, хотя ни в чем их сравнить нельзя. Лист, если его подержать немного в руках, приобретает запах клевера, хотя сухой теряет его; он очень хорош для освежения храмов на праздниках и для этого служит.

Есть столько душистого базилика (aluahaca),[190] что в некоторых местах леса и дороги полны им, и он вырастает на этих скалах очень свежий, красивый и душистый, хотя не сравнится с тем, что растет в садах здесь; стоит посмотреть, как он все время растет и увеличивается.

Есть цветок, который они называют тишсула (tixzula),[191] с очень нежным запахом; мне приходилось его нюхать, и он гораздо лучше, чем жасмин; он белый и есть также светло-пурпурный; так как стебель его растет из толстых луковиц, его можно было бы отвезти в Испанию. Их луковицы выпускают высокие, толстые и очень сочные побеги, которые сохраняются весь год и дают один раз в год, в середине [года], зеленый стебель шириной в три пальца, сочный и такой длинный, как шпажник (las espadanas). На конце его распускаются пучком цветы, каждый длиной в четверть вместе с черенком. Когда они распускаются, в них 5 широких и свободных лепестков, внизу их сжимает белая нежная мякоть, а в середине у них удивительно красивые пленочки с белым и желтым. Если срезать этот стебель и поместить его в кувшин с водой, он сохраняет очень приятный запах многие дни, потому что цветы распускаются не одновременно, а медленно, один за другим.

Есть маленькие лилии (acucenitas), очень белые и душистые, которые долго сохраняются в воде; их легко привезти сюда, потому что они также с луковицами и во всем подобны лилиям, за исключением того, что у них более нежный запах и не вызывает головной боли и они не имеют желтизны лилий в середине.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология