Соня и Александра

– Не так, как обычно, – нахмурился Дмитрий, – что-то я устал сегодня.

И это было заметно – Дмитрий казался понурым. Но следующие гости, забредшие случайно, на огонек, молодая пара, смеялись, выкладывали из колбасы на пицце сердечки, и Дмитрий тоже зажегся, втянулся, подшучивал, подтрунивал, раскатывал новые круги, подбрасывал, ловил… Гости хлопали в ладоши и, как дети, ревниво следили, чья пицца окажется в печи первой.

На поляну вышел молодой парень, подул в саксофон и начал играть. Ирэна зажгла на столах свечи, после чего села в шезлонг, который, по всей видимости, успел просохнуть, и закрыла глаза. Владимир вернулся к столу и собрался уже, наконец, насладиться пиццей. Но Соня пнула его ногой, дав понять, что в такой лирический момент жевать категорически нельзя. Владимир покорно положил кусок на тарелку и стал размышлять, сможет ли его желудок переварить холодную пиццу.

– Так кто такая Елена? – выдержав с его точки зрения достаточную паузу, спросил Владимир. Соня зыркнула на него как фурия.

– Вот эта девушка, которая ругалась с Максом. Племянница Ирэны. Она очень хочет стать здесь хозяйкой, – шепотом ответил Давид.

Соня допила вино и уже чуть не плакала, наслаждаясь музыкой. Владимир считал, что музыка так себе, попсовый стандартный набор для влюбленных парочек, дамочек в возрасте, страдающих по неудавшейся личной жизни, и мужчин типа Макса, которые вырезают фотографии любимых женщин и приклеивают их на козырек от солнца. Владимир сделал знак Константину принести еще одну бутылку вина и, пока не видела Соня, откусил кусок пиццы.

Но, видимо, только он на всей поляне не проникся этим романтическим духом и был недоволен репертуаром саксофониста, который периодически лажал – даже Владимир это слышал. Неужели никто, кроме него, не заметил, что этот красивый мальчик, с приглаженными гелем вихрами, накачанный, загорелый, такой же фальшивый, как и его исполнение? За следующими событиями Владимир наблюдал, без стеснения поедая пиццу, – он считал, что подобная игра рассчитана как раз на жующих гостей.

Дмитрий подошел к Ирэне, положил ей руку на плечо и увел на середину поляны. Они танцевали так слаженно, так красиво, как будто оба в детстве составляли бальную пару. Константин сжимал в объятиях свою длинноногую красотку. Макс, видимо, позвонил возлюбленной и сейчас держал телефон на вытянутой руке – так, чтобы она слышала музыку. Владимир старался не смотреть на Соню, опасаясь, что она тоже потащит его топтаться на месте.

Еще при знакомстве он сообщил, что не танцует никогда, ни при каких обстоятельствах, но Соня вполне могла это забыть. Владимир действительно не танцевал, не видел в этом смысла. Те несколько раз, в которые он составлял вынужденную пару разным партнершам, он искренне страдал все положенные две или три минуты. Как объяснил психоаналитик, это тоже была детская травма. В детском саду его ставили в пару к Кристине – исключительно по росту, и он никак не мог станцевать с ней полечку. Музыкальная руководительница ругалась и обзывала Владимира «буратиной», а Кристина потом сама попросилась танцевать с Димой, тот был ниже ее на голову, но полечку плясал залихватски. А маленького Володю, который остался без пары, усадили на стульчик к стене, где он и остался в одиночестве.

Сейчас он был рад сидеть на стуле и, наконец, заглатывать, не жуя, куски пиццы, обжигая нёбо расплавленным сыром и морщась от кусков салями, попадавших на зуб, – Владимир салями терпеть не мог.

Он делал вид, что увлечен едой, но не настолько, чтобы не заметить, как Соня с вызовом посмотрела на него, потом на Давида, Давид посмотрел на Владимира, на Соню – и они вдвоем ушли танцевать. Это позволило Владимиру оторваться от пиццы и откинуться на стуле. Он был готов даже терпеть саксофониста, мечтая, чтобы у него хватило запала и возможностей легких на длинную импровизацию в конце. Он хотел спокойно посидеть, выпить и пойти спать. Еще хотел бы сказать Ирэне, что вместе со свечками стоило зажечь спирали от комаров – он уже активно хлопал по ногам.

Саксофонист выдул какой-то невнятный последний аккорд и поклонился. Гости зааплодировали. Давид подвел Соню к стулу и помог усесться. Музыкант подошел к колонкам и проверил провода – на поляне раздался неприятный резкий звук, и от романтики не осталось и следа. Ирэна внимательно рассматривала шезлонг, вспомнив, что только сегодня покрыла его лаком и наверняка он еще недостаточно просох. Константин с девушкой вернулись к обслуживанию гостей. Макс ушел на кухню, чмокая телефон так громко, чтобы это услышала его возлюбленная. С точки зрения Владимира, это было очень глупо и даже противно. А Соня, увидев такой жест, пожала руку Давиду, и тот тоже мило улыбнулся. Сейчас Владимир понял, что значит эта характеристика – «мило». Дмитрий вернулся к печи и принялся доставать пиццу – гости кинулись разгадывать, где чья.