Сон разума

Мы молча стояли посреди дороги. Парень и девушка. Она держала меня под руку. Я смотрел на нее, а она далеко за горизонт. Лицо разглажено, без единой морщинки. Спина прямая, дыхание ровное. Над нами свистел ветер и гнул к земле высокие сосны и тополя, подхватывая их листву и разнося по всей округе. Серое в тучах над нами сменялось черным, в дали тихо гремело. К земле во внезапном порыве стремились первые капли.

– Это он? – тихо спросила она.

Голос был практически не различим в громком завывании ветра, но я его слышал. Словно и не была ветра. Словно он шумел в другой, далекой от нас реальности.

– Я не думаю, – так же тихо ответил я.

– Это Перевозчик?

Я взгляну на Наташку. Она всем телом повернулась ко мне. Смотрела в глаза. Вопросительно, с мольбою и вместе с тем властно.

– Нет, малышка, это не он.

Мой голос звучал уверенно. Женщина всегда чувствует в мужчине эту непоколебимую уверенность. Именно она и внушает ей ощущение спокойствия, ощущение стены, за которой можно скрыться ото всех невзгод. И моя уверенность передалась Наташке.

– Спасибо, – прошептала она, опуская голову лбом мне на грудь.

Я почувствовал, как тяжелый камень упал с ее плеч, как ударился о землю, как пробил ее, как устремился к ядру.

– Но это все равно, что-то.

– Что?

Наташка подняла на меня взгляд, и я не смог смотреть ей в глаза. Я перевел взгляд на наручные механические часы, что все так же мерно тикали, не сбиваясь с ритма. Я вспомнил тот день, почти год назад, когда остановились часы моего друга по пути из школы, и мы потеряли целый час.

– Что-то другое.

– Мне есть, что еще рассказать, – продолжил я. – Не желаешь пройтись еще чуть-чуть, а затем я угощу тебя кофе.

– Звучит заманчиво.

И мы двинулись дальше вдоль аллеи, даже не осознав того факта, что почти десять минут в упор смотрели на то место, где в тысяча девятьсот восемьдесят четвертом в автомобильной аварии погибла молоденькая девушка по имени Оксана, что просто хотела юбку покороче и работу поприбыльнее.

Мой рассказ не занял много времени. Мы успели сделать неполный круг вокруг аллеи, и уже возвращались назад, когда нас застиг сильный дождь.

– Бегом ко мне, – крикнул я.

Наташка коротко кивнула.

Мы рванули вперед, миновали дорогу, здание администрации, памятник Ленину, высокий зеленый забор, мою старую песочницу и застыли возле подъезда. Открыв дверь, я пропустил Наташку вперед и сам вошел следом. Громкий скрип деревянных ступенек советской эпохи вывел нас на второй этаж, где я своим ключом открыл входную дверь и нас с радостью принял в свои объятия ласковый полумрак моей квартиры обеспеченный высокими соснами перед окнами.

– Снимай одежду и в ванную ее, – крикнул я, скрываясь в спальне. – Я тебе найду что-нибудь.

Наташка сняла обувь и прошла в ванную комнату, мелко дрожа всем телом. Несмотря на теплое утро, дождь оказался невероятно холодным, а мы, как и все жители Сибири, совершенно не были готовы к такому изменению погоды в течение дня. Как и каждый год до этого.

Наташка стянула рубашку, футболку и джинсы и перекинула их через крепления перед горячим змеевиком, специально созданные для сушки одежды. Оставшись в одном нижнем белье и носках, она внезапно смутилась и обхватила себя руками.

– Вот, держи.

Я появился в дверях в одной футболке и трусах и протянул ей самую короткую майку, что только смог найти в своем шкафу.

– Ты в трусах! – возмутилась Наташка, глубже прячась в тени.

Свет в ванной она не включила, и потому я видел лишь очертания ее фигуры.

– Ну, так и ты не в вечернем платье.

Всегда мечтал сказать нечто подобное именно в такой ситуации.

– Дурак! – крикнула Наташка, выхватывая майку из моих рук.

Секунду стояла тишина, а затем очередной выкрик «дурак» и в меня полетела белая маечка, что я для нее припас.

– Жаль, – трагично заявил я. – В ней я бы мог, как следует рассмотреть твои трусики.

– Ой, чего ты там не видел? Дай мне уже что-нибудь скорее. Я замерзла.

Я протянул ей длинную рубашку с коротким рукавом, что заранее спрятал за спиной. Конечно, я и не надеялся, что она наденет эту майку, но подшутить над Наташкой всегда любил. Не смог удержаться и сейчас.

Накинув рубашку, Наташка наспех застегнула несколько пуговиц и триумфально покинула ванную комнату, откинув назад волосы и слегка покачивая бедрами как во время дефиле по подиуму.

– Чертова девка, – усмехнулся я, когда она проходила мимо.

Наташка показала мне язык.

Мы прошли в мою комнату, и она уселась на кровать. Я подошел к бесчисленному количеству полочек у противоположной стены.

– Ну, так и что ты хотел мне показать? – Наташка иронично выгнула бровь. – Кроме своих трусов.

Я улыбнулся. Я вспомнил кое-кого, кто так же изгибал бровь, произнося странные вещи.

«Может, пришло время тебе показать свой второй ствол?».

– Кстати, – Наташка наклонилась вперед, подвигаясь ближе. А что это за трусы? Никогда такие не видела.

– Сосредоточься, девочка, – щелкнул я пальцами перед ее носом. – Это боксеры и за ними будущее. Запомни мои слова.

– Итак, – я повернулся к полочкам. – Это где-то здесь.