Сон хищника

— Конечно, милая, — я поцеловал её, совершенно прямой, носик. Ольга, в своё время, называла подобное состояние, медитацией, А Галя, попросту — дрёмой. Отчего кошки, время от времени, впадают в дремоту, не знал никто. У львов такого и близко не было, — чем хочешь заняться?

— Тем, чем ты, негодяй, не желаешь со мной заниматься! — она тряхнула головой, в волосах которой начинал преобладать белый цвет, — пошли, прогуляемся, куда-нибудь. В оранжерею твою, хотя бы…

— Я уже передумал туда идти, — сообщил я и захлопнул книгу, с удовольствием наблюдая, как она начинает закипать, — но я могу отвести тебя к прелестному бассейну, где ещё можно поплавать. Представляешь: прозрачная вода, с ароматом цветов! М-м…

— Соблазнитель, — продолжая хмуриться, она повела плечами, — знаю — ты хочешь увидеть меня голой и посмеяться.

— Это ещё почему? — я ссадил её на пол, — увидеть твоё обнажённое тело, действительно, было бы неплохо, но смеяться то зачем? Как можно смеяться над таким очаровательным котёнком? Разве, совсем чуть-чуть…

Бассейн, в свои лучшие времена, был воистину великолепен, поражая масштабами и пышностью оформления. Огромные, коленопреклонённые, изваяния обнажённых женщин, с кувшинами в руках, наполняли белоснежную каменную чашу круглого водоёма. На противоположной стороне, столь же исполинская, лежащая львица разглядывала свою ладонь, нависающую над водой. Ладонь можно было использовать, как трамплин и мы, очень часто так и делали.

К сожалению, машины, нагнетавшие воду, работали далеко не в полную силу, из-за чего кувшины исторгали лишь тонкие струйки прозрачной жидкости.

Около воды, прежде, располагалась площадка для игр и солярий. Однако, теперь там вольготно разбросало ветви массивное поваленное дерево. Его иссохшие сучья торчали в разные стороны, а в глубокой яме, оставленной корнями, чернела грязная жижа, с плавающими листьями. Естественно, картины это не улучшало.

Зара, некоторое время, молча изучала панораму водоёма, стоя около ниспадающей гривы каменной львицы, а потом лукаво взглянула на меня. Её взгляд лучился весельем, когда она потянулась к застёжке платья.

— Кажется, мне что-то мешает, — пробормотала она, — не подскажешь, что?

— Помочь? — осведомился я, подойдя ближе.

Хитрюга молниеносно освободилась от одежды и вцепившись в меня, повалилась в бассейн. Мы тотчас погрузились в прохладную влагу, с головой, и прозрачные пузырьки воздуха окружили нас, будто облако. Девушка продолжала крепко обнимать меня, а потом ещё и впилась своими губами в мои. Я оказался совсем не против.

Мы повисли посреди голубого пространства, не имеющего чётких границ. Солнечные лучи пронизывали прозрачную воду насквозь, но по какой-то загадочной причине, дно и стенки белой чаши исчезали из вида и возникало ощущение, будто мы парим в сверкающей бесконечности, а что-то, ослепительно яркое, пляшет над нашими головами. Прохлада вокруг и тёплые губы на моих — ничего больше.

Потом мы вынырнули. Львёнок тотчас удрала на каменную ладонь и улеглась там, болтая ногой и поднимая фонтаны брызг. На её хитрой физиономии цвела блаженная улыбка. Я медленно подплыл и положил подбородок на камень, рядом с опущенной ногой. Тотчас, вторая нога опустилась на мою спину и принялась почёсывать её розовой пяточкой.

— Надо нанять тебя в качестве чесальщицы спины, — предложил я, — соглашайся — выгодное предложение.

— А почему ты никогда не спрашиваешь про моё прошлое? — задумчиво осведомилась Зара, игнорируя последнюю фразу, — ты же рассказывал, про своё. Неужели тебе не интересно, как я жила прежде?

— Ты ошибаешься, — я выпрыгнул из воды и расположился на тёплой ладони, рядом с девушкой, — я рассказывал только о настоящем. У нас, львов, нет прошлого в том понимании, которое есть у людей. Те образы, картины и переживания, которые важны, для нас, остаются с нами навсегда. Остальное мы забываем. Напрочь. Без остатка.

— А я? Меня ты тоже забудешь, без остатка?

— Я же тебе сказал: ты — мой сон. Яркий, невероятный, небывалый сон, который останется со мной навсегда.

— Так уж и навсегда? — она запустила пальчики в мои волосы и начала плести косички. Мне это понравилось. Было очень приятно ощущать касание её пальцев на своей голове.

— Навсегда, — я помолчал, — а твой вопрос…Есть ли что-нибудь, о чём ты хотела бы мне сейчас рассказать?

Она задумалась, продолжая машинально играть моими волосами. Потом, вдруг резко пихнула меня и я, скользнув мокрым животом по камню, обрушился в воду. Спустя мгновение, Зара была рядом и охватив ногами талию, целовала мою шею.

— Нет, — сказала она, — ничего. Пусть останется только настоящее.

Илья опять, по самую макушку, погрузился в какие-то древние книги, сравнивая тексты в огромных пухлых томах. Временами он, досадливо, отбрасывал белые пряди волос, падавшие на стол и продолжал подчёркивать когтем что-то, особо интересное. Галя, сидя на моих коленях, умиротворённо мурлыкала милую ерунду, прерываясь лишь для того, чтобы куснуть меня за ухо. За окном постепенно догорали последние зарницы и крыши дворцов, мало-помалу, превращались в тусклые тени.