Сон длиной в зиму (СИ)

— Да какие там полчища! — возмутился он. — Глупости всё это!

— А, ну да. У нас в университете не настолько много студенток. Так, на роту наберётся. И как каждая первая, за редким исключением, была или нынче в тебя влюблена.

— Я не настолько популярен, — усмехнулся Богдан. — А вот если размышлять в пределах факультета…

Зоя хмыкнула. Этот разговор ей надоел. И своих проблем достаточно, не хватало ещё безоблачную жизнь Орловского с собственной перемешивать! И вообще, она была занята, когда сюда явился Богдан, и собиралась к своим делам сию же секунду вернуться.

Решительно вывернувшись из крепких мужских рук, Зоя вернулась на сцену и спустя секунду скрылась за кулисами. Правда, сбежать далеко не получилось — Богдан, скотина такая, отлично ориентировался в актовом зале и знал, что сидеть-то здесь негде, потому укрытие Зои отыскал бы за считанные секунды. Но делать этого не стал, просто остался стоять внизу, у сцены.

— Ну, как хочешь! — крикнул Орловский, когда понял, что она не покажется ему на глаза. — Если тебе нравится и дальше искать, что ж такого плохого в твоей жизни, что она тебе самой так не нравится, то я могу уйти. Если что, у тебя вроде бы был мой номер!

Зоя хотела дождаться, пока он наконец-то покинет актовый зал, но не удержалась. Богдану оставалось пройти как минимум половину зала, когда она выбежала на сцену.

— С чего это ты взял! — возмутилась она. — С чего это ты взял, что мне моя жизнь не нравится?!

Орловский медленно обернулся.

— Ну, давай думать логично, — улыбнулся он. — Ты сидишь здесь, вся такая печальная, говоришь, что отношения тебе в принципе не интересны, и собираешься оставаться в этом замкнутом кругу. Идеальные родители, дом-учёба-работа-дом. А глаза у тебя несчастные, Сойка. Тебе скучно жить. Тебе это всё уже поперёк горла стоит. А ещё у тебя депрессия.

— Надо же! А ты психолог? — фыркнула девушка. — А я думала, что какой-то там технарь… Какая неожиданность! И дорого стоит приём?

— Да что ты, я готов сам рассчитываться на всех свиданках, — пожал плечами Богдан. — Ты, Сойка, всё делаешь, как надо, и ты, может, и идеальная, только тебе это не нравится. Ты от этого устала. И даже пожаловаться не можешь. И я даже знаю почему: потому что тебе никто не поверит. Посмеются только, что с жиру бесишься.

Зоя растерянно взглянула на него. И откуда узнал? Она же никому, кроме мамы, никогда не говорила… Неужели это так со стороны заметно?

— Я не бешусь с жиру, — тихим, обиженным голосом произнесла Зоя.

— Ну, я так и не думаю, — согласился Богдан. — Но другие… Впрочем, какая разница? Я пойду, наверное. Раз ты не хочешь развлечься…

— Да плевать мне на других! — выпалила Зоя. — И вообще, я согласна!

Зоя ни с того ни с сего обнаружила, что дышит так тяжело, будто долго бежала, а сейчас остановилась и поняла, что не знает, куда ей дальше. Её "я согласна" зависло в звенящей тишине, и Зоя даже не знала, она ли согласилась или, может быть, это какая-то другая девушка из вечных поклонниц Богдана выбралась на сцену и сказала, что этого хочет.

В конце концов, это только притвориться.

— Сойка-Зойка, — шутливо протянул Богдан, — ну-ка, давай внятно и чётко, — он вновь вернулся к краю сцены и опёрся о него локтями, словно о барную стойку, чтобы теперь с язвительной, хитрой улыбкой наблюдать за Зоей снизу вверх, — согласна ли ты быть моей девушкой? — он помолчал несколько секунд и потом вредно так дополнил: — Понарошку.

Девушка закатила глаза, демонстрируя своё искреннее раздражение, и собиралась сойти со сцены по ступенькам сбоку, но, посмотрев на вредного и донельзя довольного своим поведением Богдана, решительно подошла к краю и посмотрела вниз, подумывая, как бы это лучше спрыгнуть. Увы, но в обуви на каблуках с полутораметровой высоты лучше бы не скакать…

Богдан, судя по всему, верно истолковал её сомнение. Зоя даже не поняла, как это произошло — её вдруг схватили за ноги, самым наглым образом стягивая со сцены. Девушка взвизгнула, упираясь руками в плечи Орловского, попыталась пнуть его, но, разумеется, не дотянулась.

— Поставь! — возмутилась она, пытаясь вывернуться из крепкой хватки. — Поставь меня на место!

— Соглашайся! — хохоча, отозвался Орловский.

— Но я ведь сказала! Согласна я! — Зоя ударила ладонью его по плечу и тут же завизжала ещё громче, когда Богдан едва не уронил её. — Согласна, согласна!

Наконец-то ноги девушки коснулись пола. Она хотела было вывернуться из рук Богдана, но не успела, парень заключил её в объятия и прижал спиной к краю сцены.

— Пусти, — охнула Зоя. — Ты совсем с ума сошёл? Мы же…

Договорить ей не позволили. Богдан вдруг склонился к девушке и поцеловал её, совершенно бесцеремонно, совсем не так, как положено целоваться людям, которые едва друг друга знают. Да за такое!.. За такое надо было оттолкнуть, дать коленом в пах или хотя бы влепить пощёчину. Зоя вот совершенно бы себя не осудила, если б сейчас так поступила, поставила наглеца на место, заставила б его вспомнить своё место!