Сомниум

«Разве есть другие фитоняхи, кроме шлюх? — думала тогда Катя, возвращаясь в автобусе из зала. — Нет. Ни одной. У всех такое тело, как у меня. Примерно. Потому что это нормальное тело. Быть тощей — это профессия. Я же не шлюха, чтобы иметь такое тело. У меня другая работа. Между прочим, посложнее, чем у них».

Она долго ещё объясняла себе, почему не должна заниматься в зале, и доводов в пользу её правоты становилось только больше. Доводы были серьёзными, железобетонными, сугубо реалистичными, так что отказаться от идеи похудеть было для неё — раз плюнуть.

По прибытии домой Катя заказала доставку трёх разных десертов. Не жалко было потратиться на это ради такого случая, как победа над косным мышлением и идиотским желанием иметь нереальную фигуру. Доедая чизкейк, Катя уже не грустила и не злилась. Она гордилась, что не пытается выделиться среди других женщин и продемонстрировать им, что она лучше. И вообще, ей незачем было это делать — она и так прекрасна.

Вспомнив об этом эпизоде своей жизни, Катя с гордостью выпрямилась перед зеркалом. Нет, её живот не слишком большой. И бёдра не слишком широкие. Она красива, вся. Она — богиня. Никто не может перед ней устоять. Артур каждый раз падает к её ногам, стоит ей лишь поманить его пальчиком. И так будет с каждым мужчиной, кого ей захочется затащить в свою постель. Никаких сомнений.

А Артур... Что Артур? Артур — идиот. Он просто не понимает, что может потерять её в любой момент. Может никогда больше не прикоснуться к её телу. Наверное, стоило бы его наказать. Не подпускать к себе. Дождаться, пока он не сделает первый шаг. Пока не извинится за грубые слова. Он ей посоветовал идти домой? Что ж, она ушла. Пусть теперь из шкуры вон лезет, чтобы она ещё раз до него снизошла.

И всё же её к нему тянуло. Почему? Зачем? Катя тряхнула головой, выругалась и отправилась к капсуле. Было уже поздно, она потратила много времени на этого болвана, когда можно было бы снизить свой баланс.

Наутро Катя совсем забыла о своих переживаниях. Впрочем, она просто ни о чём не могла думать, потому что сон не принёс облегчения. Последние месяцы Катя частенько просыпалась разбитой, словно всю ночь мешки ворочала. Как-то раз она даже написала в службу поддержки «Сомниума», спросила, всё ли в порядке с капсулами, но получила лишь сдержанный ответ, где сообщалось, что неполадок в сети выявлено не было, но её мнение очень важно для них.

В себя она пришла только на работе. Труд сам по себе быстро её будил. Ей нравилась её работа, хотя от долгого сидения за компьютером начинала болеть поясница. И шея. И слезились глаза. А иногда начинало стучать в висках. Но в целом всё было отлично.

Катя уже совсем настроилась на рабочий лад и не вспоминала об Артуре, но тут с ней произошло небольшое, но тревожное событие. Во время перерыва на обед Катя, как всегда, спешила в столовую, ведь за двадцать минут нужно было успеть пообедать и вернуться к столу, иначе не миновать штрафа. Однако она так увлеклась работой, что немного задержалась. Основная часть сотрудников уже ушла, когда Катя по пустым коридорам бежала следом за ними, поминутно поглядывая на экран часов. Уже у входа в столовую Катя завернула за угол и столкнулась нос к носу с девушкой. В отличие от всех работниц административного центра, эта была стройной, как те шлюхи из спортзала, и с роскошными длинными светлыми волосами до бёдер. Катя так удивилась, что замерла, рассматривая незнакомку с ног до головы. Она инстинктивно настроилась на враждебный лад и мгновенно вспомнила все обидные взгляды, которые ощущала на себе в зале. Вспомнила, как из-за таких вот девок часто чувствовала себя ущербной. Эти чувства мгновенно перевели её из миролюбивого настроения в боевой режим. Катя собралась уже едко поинтересоваться, кто это здесь заказал шлюх, когда сообразила, что девица, отшатнувшаяся от неё с выражением брезгливости, стоит тут не одна. Рядом с ней крутилась дородная тётка лет пятидесяти с обвисшими щеками и толстыми, почти слоновьими, ногами, которую Катя хорошо знала. Звали её Марией Петровной, она была крупным начальником, и на глаза к ней старались не попадаться. Встреча с Эм-Пэ, или Злобной Сукой, как её звали подчинённые, не сулила ничего хорошего, даже если в своей работе ты был на сто процентов уверен. Эта невзрачная женщина любила поорать на пустом месте, унизить работника при всех, заставить переделывать работу или задержать кого-то на работе на час-другой, причём не нарушая закон. Её ненавидели, презирали, но и боялись.

Однако в этот раз она выглядела совсем не так, как обычно. Вместо мерзкой ухмылки, с которой Эм-Пэ начинала любой разнос — заискивающая улыбочка. Хитрые, лисьи обычно глаза были расширены от страха, а губы дрожали.

— Здрасьте, Мария Петровна, — растерянно поздоровалась Катя, предчувствуя беду.

— Здравствуй, Катенька, — необыкновенно вежливо поздоровалась та. — Ты чего остановилась? У тебя же обед? Беги, не опоздай.