Сомниум

— Не уволят, не волнуйтесь, — отмахнулся врач. — Мы позаботимся об этом. Направим письмо на завод и в банк, чтобы за вами оставили место. Можете выбросить это из головы.

— И всё же... Можно поскорее с этим закончить?

— Разумеется! Мы постараемся сделать всё как можно... — начал врач, но его перебил офицер:

— Где бы вы предпочли быть, в больнице или на принудительных работах?

Артур посмотрел на него. Тот не шутил, на лице у него отражалось раздражение. Видимо, разговор надоел ему.

— Не знаю, — ответил Артур, подумав. — Для меня и то, и другое — не то... не те места, где бы я хотел быть.

— Не забывайте, что вы могли бы отправиться в места лишения свободы за ваше содействие террористам, — резко сказал офицер. — И только больница стоит между вами и изнурительным трудом на свежем воздухе. Так что не раздражайте доктора.

— А можно просьбу? — обратился к тому Артур.

— Да, да, конечно! Что вы хотели? Извините, пользоваться смартфоном я вам разрешить не могу.

— Нет, я не про это. — Однако теперь захотелось вернуть смартфон. — Я про... прогулки. Мне бы двигаться. А то тело затекает после долгого лежания в капсуле.

— Вы не волнуйтесь! Наши капсулы оборудованы специальной противопролежневой системой! С вами ничего не случится, уверяю вас.

— И всё же, прогулки...

— Мне это сюсюканье начинает надоедать, — нетерпеливо сказал офицер. — Володь, ты обещал, что это на десять минут максимум. А мы тут сидим уже столько времени. Я вообще не понимаю, зачем нужно было всё это ему объяснять...

— Это важно, — возразил посерьёзневший доктор. — Он должен понимать. Мы это уже проходили. С другими.

— Хорошо, но давай уже заканчивать. Я есть хочу.

Они словно и не замечали Артура. Потом врач снова убрал руку под стол — там, по-видимому, находилась кнопка вызова персонала — и в кабинет зашёл санитар.

— Всё, можете идти на обед, — бросил врач и добавил, глядя на Артура:

— И помните: не закрывать разум! Поняли? Думайте об этом перед тем, как лечь в капсулу. Открытый разум! Открытый!

— Я понял. До свидания.

На послеобеденной прогулке Артур заметил, что недавно прошёл дождь. На деревьях уже распустились маленькие листья, в воздухе витал запах травы и земли. Это время года Артур любил. И хотя он уже не помнил, какой идёт день, и даже не был уверен, всё ли ещё стоит апрель, или уже начался май, это было не так важно, как зелень вокруг.

Все три круга прогулки Артур не мог оторвать глаз от расцветающей природы. От больницы до забора было метров пятьдесят, и это пространство, не застроенное, поросло густой травой, а в нескольких местах стояли деревья. Не спиленные, как большинство деревьев в городе, а высоченные, выше здания больницы, с широкими зелёными кронами.

Любуясь одним из них, Артур вдруг понял, что давно уже не смотрел на деревья так внимательно. С детства, наверное. Он остановился у дерева, провёл рукой по влажной коре, линии которой огибали ствол по спирали. Будто кто-то скрутил дерево так, как выжимают тряпку, а потом воткнул в землю в таком же скрученном виде. Поднявшись взглядом до кроны, Артур замер, зачарованный мельтешением листьев. В их движениях на лёгком ветерке было что-то гипнотизирующее.

— Чего встал-то? — окрикнул Артура санитар. — Пошли давай, нечего стоять.

Странно, но Артур очень давно не замечал деревьев, не замечал травы. Уже много лет время года означало для него лишь выбор подходящей одежды, не более того. Занятый большую часть суток на работе и в капсуле сна, Артур просто не успевал заметить что-то ещё. А теперь, попав в больницу, где ему разрешалась лишь одна прогулка в день, он неожиданно для себя заметил траву и деревья. Заметил весну.

Он пообещал себе, что будет замечать эти восхитительные мелочи жизни каждый день, когда укладывался в капсулу сна.

В этот раз Артуру снились странные сны. Ему снились доктор, которого офицер называл Володей, и сам этот офицер, с любопытством разглядывающий его через завесу сигаретного дыма, снились санитары, болтающие об урожаях на даче и о часах, которые вычли из их кредитов за сданные овощи. Снилось лето, жаркое, но далёкое и недоступное за кирпичом стен, и осень, с её серыми тучами, накрапывающими дождиками и ярко-жёлтыми листопадами. Снился снег, падающий с неба огромными хлопьями. Снилась боль в теле, снился голод от недоедания, снилась усталость, от которой хотелось спать. И снова лицо доктора, его восторженная улыбка, мягкий голос, его доброжелательность. А ещё снился страх. Просто страх, каким он и бывает во сне — без причин и поводов.

Когда Артур проснулся, то почувствовал сильную головную боль. Он зажмурился от света, который показался ему невыносимо-ярким. Сел на кровати, стараясь не провоцировать лишним движением пульсацию в висках.

— Вставай, чего расселся? — недовольно сказал санитар.

— Голова... — прохрипел Артур. — Раскалывается.

— Ничего, потерпишь. Давай, я сказал.

Артур встал, и голова полыхнула пожаром. Ноги подкосились, и он грохнулся на пол, мыча от раздиравшей его боли.

— Да что ж такое-то, — посетовал санитар. — Опять двадцать пять. Ладно, щас позову сестру. Лежи пока, не вставай.