Соловьи не поют зимой (СИ)

Целый день он медитировал и выставлял на всякий случай ментальные защиты, перед ужином выбрал костюм, взял пальто и прошёлся пешком до указанного места встречи, чем Яо был крайне недоволен, но перечить господину не стал.

Они не опоздали, но зал уже был полон гостей. Украшенный яркими новогодними огнями, он предстал во всём праздничном блеске, и Инчэну вдруг вспомнился похожий праздник — последний, когда он видел своих родителей. Но предаваться печали не стоило, это было неудобно и не к месту, поэтому, выхватив из толпы взглядом Астахова, Юань Лун направился к нему.

* * *

Наверное, впервые с тех пор, как повзрослела, Надя ожидала от наступающего Нового года настоящих, не придуманных людьми чудес. Они ведь уже начались! После знаменательного выступления, ещё раз взглянув со сцены на прекрасного китайца, девушка выскользнула на улицу. И, поскорее скрывшись с глаз прохожих, обернулась соловьём. Неважно, что зима, неважно, что не спеть… ей хотелось неба, свободы и полёта. В волшебном птичьем облике все казалось иным — мир расширялся, начинал глубже дышать, нежнее звучать, а сейчас и вовсе разбрызгивал краски бытия, словно праздничный салют. Потому что сердце пело без слов, пело песню любви — впервые в жизни.

Надя была уверена, что не сможет уснуть, но наступившая ночь принесла, напротив, на удивление крепкий сон. Снились сказочные узоры — то ли резьба волшебных теремов, то ли сплетённые самой зимой кружева… Они превращались в огромные снежинки, и Надя-соловей, летая туда-сюда на маленьких крылышках, весело путалась в них, пела даже на морозе и звонко смеялась.

Зато потом весь следующий день девушка промаялась, помогая отцу решать какие-то очередные организационные вопросы, и очень сложно ей было на этот раз сохранять рабочую сосредоточенность.

Вся надежда была на праздничный ужин. Он придёт. Не может не прийти… И ей хотелось выглядеть красивой. Надя любила строгий стиль — соловьи птицы скромные. Но в этот раз к тёмному изящному жакету с эффектными жемчужно-серыми вставками и короткой юбке, открывавшей обтянутые чулками стройные ножки, был добавлен набор украшений.

Как и все, кто таинственно связан с русским Запредельем, Надя любила самоцветы. Тёмно-серые агаты из Забайкалья не просто шли к её глазам, в них трепетала созвучная ей едва ощутимая магия. Серьги, брошь и кольцо. А голубой кулон, конечно же, вновь спрятан под одежду… её заветная тайна, её миссия. Но сейчас девушка не думала об этом. Чёрные туфли на высоких каблуках, чуточку блеска для губ, ухоженные локоны, свободно разбросанные по плечам — Надя сама себе нравилась. Её глаза ярко горели, а на щеках играл естественный румянец. Скорей бы!..

И вот вечер наступил. Девушка слонялась по праздничному залу, постоянно натыкаясь на знакомых. Они о чём-то её спрашивали, поздравляли с наступающим, высказывали разные добрые пожелания… Хотя Надя любила уединение, но всегда была доброжелательна к людям, и они платили ей тем же. Вот только сейчас ей был нужен лишь один человек… не совсем человек. Кто он, этот молодой посланец волшебного Китая, она пока так и не поняла, но была уверена — он необычный!

Как назло, именно он ей и не встречался. И когда Надя уже начала не на шутку волноваться, увидела спешащего к ней отца. Астахов слегка запыхался, разыскивая дочь.

— Надюша… идем, дорогая, там один человек хочет с тобой познакомиться…. Один китаец.

Сердце замерло. Потом сильнее заколотилось. Хоть бы это был он! Как больно будет обмануться в ожидании… Скорее же, папа, скорее.

Радость жаркой волной разлилась в груди, всё внутри затрепетало, когда Надя поняла — и правда он… Магия готова была выплеснуться хоть песней, хоть чем угодно, расцветить и без того яркий зал диковинными огнями.

— Господин Юань, позвольте представить вам мою дочь Надежду, — голос отца прозвучал как сквозь мягкую вату.

— Очень приятно… Можно просто Надя, — пролепетала девушка, утопая в омуте чёрных глаз, устремленных на неё. Она впервые увидела их так близко…

Как и Юань… сначала он поймал взгляд ясных глаз, а затем, когда рука девушки легла в его ладонь в традиционном приветствии, вдруг понял, что все мысли спутались и от привычной уверенности не осталось и следа. Слова Астахова звучали издалека, будто сквозь шум ветра, который так любил слушать дракон, взлетая к облакам.

— Можете звать меня Инчэн, — произнёс он, едва ли отдавая себе отчёт в том, что говорит, и в том, что слишком долго не отпускает её руку.

И только драконья чешуя, внезапно появившаяся на локте под рубашкой, привела его в чувство. Началось обращение против воли, хотя у него никогда не было проблем с контролем. Юань слишком резко отпустил Надю и разрешил ситуацию самым изящным на свой взгляд образом. Развернул руку ладонью вверх и склонил голову.

— Желаете потанцевать?