Солнышко

Сегодня мне сделали прическу. Заплели несколько мелких косичек и красиво уложили на голове затейливым узором, украсили нитью жемчуга. Мне понравилось. Айша убежала за завтраком, Валия куда-то исчезла, а Хаят стояла рядом, ожидая распоряжений. Я покосилась на нее. Эта девушка теперь навевала на меня ужас.

- Меня не надо бояться, - сказала она, словно поняв мои опасения. - Моя кровь не иметь колдовства. Хан Таймаз иметь, много колдовства иметь. Твой душа, госпожа, его душа, - она сцепила пальцы на подобии двух звеньев цепи. - Судьба. Госпожа звать хан, хан слышать. Госпожа беда, хан чувствовать. Хан беда, госпожа чувствовать. Судьба.

- Такого не бывает, - простонала я.

- Бывает, - уверенно кивнула Хаят и покинула меня.

Я осталась одна, помимо воли анализируя ее слова. "Ты только позови, солнце души моей...".

- Таймаз, - произнесла я вполголоса и замерла, ожидая его появления.

Никто не вышел из воздуха, вообще ничего не изменилось, и я вздохнула с облегчением.

- Колдовства не бывает, - я упрямо тряхнула головой, и длинные пряди, не забранные в косички, словно насмехаясь надо мной, скользнули на колени.

Глава 26

Генерал Лорин Хард открыл глаза, продираясь сквозь тяжелый сон. Сердце опять ныло, и генерал потер грудь. Он протянул руку и взял стакан с водой с прикроватного столика. Рядом со стаканом стоял пузырек с каплями, которые ему вчера дал лекарь после второго в его жизни приступа. Генерал горестно вздохнул, его маленькое солнышко, его рыжая дочурка, хоть и приемная, но ставшая такой родной, будто он сидел ночами возле ее колыбели, будто он сам пеленал ее и вытирал слезки, его Ана пропала, похищена степняками в первом же дозоре.

- Старый дурак, - прошептал генерал, - я не должен был привозить тебя сюда, я не должен был позволять отравлять твою душу. Мне нужно было сразу подать в отставку и уехать подальше от столицы, чтобы ты росла чистой наивной девочкой. Впрочем, ты такой и выросла. Но ты могла носить банты и кружева, а не мундир и сапоги. Могла бегать по зеленому лугу за бабочками, а не лезть в пруд с гадюками, доказывая, что ты достойна носить фамилию Хард. Это я не достоин зваться твоим отцом.

Генерал утер одинокую слезу и встал с постели. Он прошелся к окну, все так же держась за грудь, посмотрел на предрассветный город и расплакался. Суровый вояка чувствовал свое бессилие, чувствовал страх за юную девушку и впервые чувствовал, что стар. Неожиданно за стеной раздался легкий шум, словно кто-то подвинул кресло. Генерал обернулся к двери из спальни, снова прислушался, а потом пошел к кабинету. Он взялся за ручку двери, потянул на себя и вдруг почувствовал покой. Боль в груди отпустила совершенно, сердце начало биться размеренно и четко. Генералу показалось, что он скинул разом лет двадцать, так легко ему стало. "Может я умер?", - подумал он.

- Доброе утро, генерал, - раздался негромкий, но глубокий голос, от которого появилось невольное благоговение.

- Кто здесь? - настороженно спросил Лорин Хард, но чувства, что молодой мужчина в кресле предоставляет угрозу, не возникло. Ощущение покоя усилилось еще больше. - Кто вы?

- Повелитель степей, сын гор хан Таймаз, - представился ранний визитер.

- Хан? - генерал невольно протер глаза, вглядываясь в странного гостя.

У мужчины были короткие черные волосы, чуть раскосые черные глаза, сквозь которых на генерала, как ему показалось, смотрела сама вечность. Тонкие аристократичные, дышащие благородством, черты лица визитера внушали уважение и убежденность, что этот молодой мужчина имеет право повелевать. Царственность прослеживалась и в его осанке, и в том, с какой ненавязчивой небрежностью он сидел в кресле, будто это был трон. Темно-красная шелковая рубаха оказалась единственным цветным пятном в черном одеянии хана. Генерал видел среди степняков похожих на этого мужчину людей, но это было раз или два за всю его карьеру. И оба раза это были почти дети, не старше его выпускников кадетов. И все же степняк здесь, в самом сердце орнийского королевства... Вдруг Лорин Хард вздрогнул.

- Ана, - прошептал он.

Хан Таймаз кивнул и указал на соседнее кресло. Генерал стремительно прошел к нему и почти упал, с волнением смотря на незваного гостя. Мужчины некоторое время рассматривали друг друга. И если на лице генерала явно отражалось волнение, то хан был совершенно спокоен.

- Ваша дочь жива, генерал, - сказал он, наконец, - жива и здорова. Над ней не было свершено насилия, ее не унизили и не заставили делать то, что ей бы не понравилось.

- Вы хотите выкуп? Я готов отдать все, что у меня есть, - выпалил генерал. - Верните мне дочь.

Степняк усмехнулся, усмешка получилась грустной, и отрицательно покачал головой.

- Мне не нужен выкуп, генерал, и я не верну вам дочь, - сказал он.

- Вы сделаете из моей девочки наложницу? - вспыхнул Лорин Хард. - Моя Ана достойна другой судьбы!

- Наложницу? Нет, - хан снова покачал головой. - Солнышко для меня намного больше, чем красивое тело.

- Но что тогда с ней будет? - тихо спросил генерал.