Солнышкин, его друзья и девочка в тельняшке

- Спаси-и-и-бо, Ж-жень, - прозвенел Ветер и прошелестело Облако. И только в сети раздались скулеж и тявканье. Жень укоризненно покачал головой, а Светка-Светик-Светлячок спросила:

- А можно попросить еще об одном волшебном одолжении?

Жень с интересом посмотрел на девочку. И она, кивнув на сетку,, спросила:

- Можно его опять сделать человеком?

- Зачем? - прошипело Облако. - Чтоб снова сидеть у него в яме и путаться в грязной сетке?

- Стоит ли? - усомнился Ветер.

- В зоопарк его! Сам себе выбрал шакалью жизнь, — сказал Моторыч и хотел добавить кое- что насчет скальпа и шапки, но сдержал себя.

А Борька вынес знакомый приговор:

- Он с пеленок шакаленок.

Жень задумчиво покачался и промолвил:

-Нет.

Шакал вдруг взвизгнул, заныл! Золотозубый шакал плакал:

- Я не с пеленок, не шакаленок...

И снова послышались тихие слова Женя:

- Попробовать вернуть человеческий облик, конечно, можно. А стать человеком сможет только тот, кто сам очень постарается.

Он снова закачался в знакомом танце, что-то зашептал. И скоро у шакала вместо передних лап появились руки, вместо задних лап - ноги, воло- сатиковская, с золотом во рту - голова. Но стоял он в сетке еще на четвереньках, и на правом ухе у него торчала рыжая шакалья шерсть.

- Спасибо! - вскрикнула Светка.

- Спасибо, - повторило Облако.

- Говори «спасибо»! - проурчал кот и цапнул Волосатикова за ворот, но тот стал жадно шарить по карманам и бормотать: - Ключи, ключи!

Моторыч рассмеялся, достал из рюкзака знакомую связку ключей, потряс ею перед Волоса- тиковым, и тот взвыл!

Светка вздохнула с презрением:

- А еще хочет быть человеком...

- Человек каждый лучик, каждый ключик отдает людям, - сказало Облако. - Постарайся для людей...

- И для мышонка, и для мурашонка, - проурчал кот. Он это сам хорошо понял и, когда уплывали от Гречухина» посадил мышонка рядом собой. А мурашам, которые теперь спускались вниз по елке, подставил лапу, чтобы им не пришлось топать обратно сквозь тьму и грязь. Волосатиков притих. Быть человеком ему хотелось, но человеком с ключами! И Ветер просвистел:

- Конечно, быть с ключами приятно. Но - человеком! Каждым ключиком, каждым лучиком! Как Мишкин, как Солнышкин, как Гречухин! - вдруг выпалил он и пожалел, что забыли спеть доктору прекрасную песню про него и про комаров.

- Говори «спасибо!» - снова проурчал Волоса- тикову кот, и тот каким-то щетинистым голосом выдавил из себя: «Шпа-шси-бо...

- А остальное - его дело, - сказал Жень и объяснил:

Или станет добрым малым,

Или будет век шакалом.

И полосатый Борька, вертясь на елке, с удовольствием повторил:

Или будет век шакалом,

Или станет добрым малым.

«Хорошо бы добрым... А вдруг? - подумала Светка. - Тогда и Патефоныч обрадуется: одним плохим человеком на земле стало меньше, хорошим больше! И способствовала этому его Светка- Светик-Светлячок ».

Волосатиков вдруг икнул, а Облако заторопилось:

- Ладно, забирайтесь! Вперед, братцы! Вперед, светлячки! Люди ждут!

И, поклонившись женьшеню, они отправились в завершающий путь.

СПАСИБО, БРАТЦЫ!

- Вперед, светлячки! Вперед, братцы! - бормотал Ветер, мелькая то здесь, то там в своей прозрачной тельняшке. Вдруг его что-то осенило и он, поглядев на всех, кто нес сейчас горючее, живо сказал:

- Братцы, а мы ведь не просто светлячки! Оруженосцы, помню, носили оружие, знаменосцы...

- Знамя! - вмешался кот, который совсем недавно, как знамя, водружал над Облаком видавшую виды тельняшку.

- Конечно, знамя, - подтвердил Ветер и весь засиял, - а мы несем свет, свет! Значит, мы...

- Светоносцы? - улыбнулась Светка, тут же подумав, что все на земле светоносны: и светлячки, и деревья, и люди (она потрогала свой талисман). Все хранят в себе свет. Даже пни по ночам в лесу светятся и возвращают лучи, которые им когда-то дарило солнце. Все, если постараются, могут светить...

- Знаешь, как обращались бы к тебе рыцари в рыцарские времена? - весело спросил Ветер. - «О светозарная Светлана, о светоносная Светлана!»

Он даже припал губами к ее руке.

Светка рассмеялась, представив себя в кругу коленопреклоненных рыцарей. Весело, приятно! Но «Светка, Светик, Светлячок!» ей нравилось больше. И ее верные пушкинские рыцари тоже. Они, что ни говори, были сейчас заняты очень нужным делом: Моторыч внимательно следил, чтобы нигде не случилось опасной толчеи, а Ветер, как вожак, направлял всех точно на юг, а еще точнее - на зюйд-вест.

Уже показалась в небе бледная луна, а солнце порозовело и направилось к горизонту. Все заалело. И леса, и сопки, и река. И аисты, и лебеди, и утята. Красными ниточками казались тропки, по которым торопились к алым муравейникам муравьи. Заалели шкуры у медвежат, лисят, оленят. Стала она алой и у тигренка, который шел за ними рядом с могучей мамой. Звери провожали своих друзей. Одни махали лапами, другие лапами махать не умели, но хвосты их покачивались очень дружелюбно - от всей звериной души.

А Ветер уже залетал вперед и заранее покрикивал всем, кто появлялся навстречу: