Солнышкин, его друзья и девочка в тельняшке

Борщик хотел сказать про это Мишкину, укладывавшему в стену кирпичи, но внезапно фартук кока захлопотал, с головы едва не слетел колпак, а на сопку ворвался разгоряченный Ветер. Он был возбужден, глаза его вроде бы сверкали, нос заострился.

- Переворачиваешь котлетки? - усмехнулся он. - А то что твой пароход уже переделали в «Волосатикова» - это хоть знаешь?

- В «Волосатикова»?! - возмутился кок, хватаясь за колпак. - Да я...

- Да что ты его слушаешь? - пошутил Мишкин. - Это же Ветер, и в голове у него ветер.

Но когда присмотрелся, как два прохиндея замазывают честное имя кока и выводят на борту отвратительное слово «Волосатиков», он присвистнул. А услышав рассказ Ветра о том, что произошло в кабинете Волосатикова, только спросил:

- Неужели веником по лбу? Всех троих? Ну и девчонка!

А потом ужаснулся:

- Волосан! Бросить такую девчонку в сетку, как какой-нибудь кочан капусты или кусок колбасы! Ну ладно! Пошли выручать!

И Мишкин стал отряхивать брюки.

- Так нужен план! - напомнил Борщик. - Там охрана.

- Охраны завались! - подтвердил Мишкин.

- Там нужны крепкие руки и хорошая голова, - подумал вслух кок.

- А по-моему, главное - запахи! Запахи кока Борщика! - весело подмигнул коку Ветер. - Запахи, от которых у всей охраны поплывет голова. А там посмотрим!

И, завернув в целлофановый пакет пару десятков котлет и пирожков, они стали спускаться с сопки, посматривая, не встретится ли где по дороге подзагулявший Мотор Моторыч.

ГИМНАСТКИ БОЦМАНА БУРУНА

Болтаясь под потолком чуть ли не вниз головой, приунывшая Светка все ругала себя: не прислушалась к предупреждениям друзей, не составила самый простой план действий!

Солнышкин бы так не опростоволосился!

А между тем ее товарищи, хотя и не составили общего плана, действовали, как говорят, сообща.

Так случается, когда друзья, даже в разных концах земли, думают об общем деле и хотят по-

мочь другу. А Борщик, Ветер, Мишкин и Мотор Моторыч сейчас думали только об этом.

Под окнами Волосатикова уже волновалась шумная толпа, и чайки кричали над ней, будто над огромным косяком рыбы.

Вдруг толпа удивленно расступилась и захихикала:

- Ха-ха! Хе-хе! Артисты!

- Да это же гимнастки Буруна!

По тротуару топала настоящая цирковая группа. Впереди на задних лапах шел огромный рыжий Вор Ворыч, за ним, как по линеечке, двигались пять изящных белых крыс, а замыкал шествие вальяжный Моторыч с белым галстучком на груди.

- Вышли на демонстрацию! Видно, проголодались... - так думали в толпе одни.

- К Волосатикову просить помощи, - предполагали другие.

- Жди от него! Вон как сегодня спровадил Ко- рабликова!

- Сам Пружинян на него ходил в атаку, а результат?

Известный результат, конечно, был хотя бы потому, что в толпе не только жевали пойманные колбаски, но и то здесь, то там повторяли: «Пусть попробует схватить!» И все же собравшиеся решили, что цирковые бедняги пришли за помощью. Все увидели, как рыжий Ворыч лег на спину, а белые гимнастки, вспрыгнув на него, стали по команде Моторыча строить красивую пирамиду. Моторыч махнул лапой - и они спрыгнули. Он взмахнул снова - и они опять построили пирамиду.

Кто-то сказал:

- Покормить бы их за работу.

И все стали шарить по сумкам и карманам.

В это время сквозь толпу пробрались раскрасневшийся Борщик с Мишкиным, и Борщик сказал:

- Да у нас все есть! - и вытащил из свертка несколько котлет.

Толпа вздохнула и замерла. Чайки притихли. Затих весь порт. Борщик отдал котлеты котам и гимнасткам, а они, демонстративно урча, принялись за дело.

- Во лопают, во глотают! - заохали вокруг, глотая слюнки.

- Так ведь какие котлеты! - сказал громко Мишкин. - Фиг такие попробуешь даже в «Золотом ките».

При этих словах и запахах двери офиса приоткрылись, и в них просунулись стриженые кочерыжки - головы охранников. А наверху при помощи Бетра распахнулось окно, в котором появились три головы с наклейками «Волосатовка» на лбу. И никто не заметил, как в это время исчезли белые цирковые артистки. Только кто-то предположил:

- Побежали по норам жевать подачку...

Но честные цирковые гимнастки бросились вверх по лестнице, взбежали по карнизам к люстре и дружно принялись за работу. Поскрипывая зубами, они вгрызались в узлы рыбачьей сети.

В один, другой, третий! Близнецы оглянулись на звук и запрыгали: «Хватай! Лови!»

Но гимнастки дружно показали свои крепкие зубы, и братцы-начальники вместе с Врулей испуганно прилипли к полу.

Последний канат хрустнул, Облако, кашляя от пыли, вылетело через окно и сбросило сеть прямо на Волосатикова. И все увидели лучший в Оке- анске цирковой номер: внучка Патефоныча, возвышаясь на Облаке, похожем на колесницу, грозила веником сразу трем Волосатиковым. Рядом с ней стояли навытяжку пять цирковых белых крыс. Они ловко опустили вниз огрызок каната, по которому тут же взобрался Мотор Моторыч, а цирковые артистки спустились под аплодисменты на тротуар и пошли за Ворычем к своему старому дрессировщику.