Солнцеворот

Упаковав походную аптечку в корзину, Рико и Люк эмоционально выразили свое негодование по поводу "киннимов", которые весной и летом житья не дают — ни людям, ни зверю. Затем они напомнили Павлову о том, что мама Ася по нескольку раз осматривала их каждый день (1), — даже когда "киннимов не было, но от собак перебегали разные "ары", наверное, блохи.

— Я прекрасно все помню, — по-орландски сказал Павлов, велел пацанам раздеться, жестом показал Олениной, чтобы она занялась их осмотром, а сам решил пройтись вдоль берега и проверить вешки.

Небо почти очистилось от облаков. Ветер поменял направление с севера на северо-запад. Было сравнительно тепло, наверное, не меньше 18–20 градусов по Цельсию. Оживились и берега. То и дело появлялись белые и желтые трясогузки и кулики. Не замечая Павлова, они копались в наноснике или бегали по мягкой гальке, отыскивая корм. Молчаливо пронесся караван гусей, прошумела стая чирков, играя в полете. Вдруг, послышался какой-то гул, отдаленно напоминающий раскаты грома. Множество птиц поднялось в небо, как будто кто-то их всех разом спугнул с насиженных мест.

Павлов бросил в воду щепку и, по тому, как она закружилась, пришел к неутешительному выводу: вода прибывает не только со стороны большой реки, но и с истоков. Он прикинул, что в их распоряжении, наверное, не более одного часа, а то и меньше, чтобы перебраться на более возвышенное место, например, на высокий противоположный берег. С такими тревожными мыслями он вернулся к костру. Рико и Люк уже оделись и водили с Олениной хоровод, пытаясь ей подпевать, смешно коверкая русские слова:

— "Нам не страшен серый волк, серый волк, серый волк…"

— Удивительно способные дети, — сообщила ему Оленина и успокоила его тем, что ни вшей, ни клещей она у них не обнаружила, но вот, уши у них грязные, да и вообще всем им было бы неплохо искупаться в речке.

— Есть шанс не только искупаться, но и утонуть, — возразил Павлов и рассказал ей про подъем воды.

— Может, прежде чем собирать вещи я тебя тоже осмотрю, вдруг клещ или еще какая-нибудь таежная мандавошка к тебе прицепились? — предложила Оленина.

Павлов подумал и согласился. Зачем лишний раз рисковать? Энцефалитный клещ, это — вам не шутка. Оно, конечно, стеснительно, но ведь сейчас Оленина — не совсем чужая, вроде как бы родная сестра. Он приказал Люку и Рико забрать своих щенков и срочно отправляться на катер. Когда пацаны выполнили его приказание, он разделся и, прикрыв низ живота ладошками, предоставил себя на досмотр.

— Извольте также продемонстрировать и свое сокровище. Вдруг вы — не человек, а инопланетянин или, чего хуже, мутант, — категорически потребовала Оленина, завершив осмотр открытых для обозрения частей тела.

В ее требовании присутствовала логика, с которой нельзя было не согласиться.

— Так, крайняя плоть обрезана, — констатировала Оленина.

— Это имеет какое-то значение? — поинтересовался Павлов.

Оленина, стоя перед ним лицом к лицу, смутилась, покраснела, и сказала:

— Конечно. Это значит, что прежний владелец тела прошел возрасной обряд инициации, или посвящения. И я тоже его прошла. Изволь убедиться. Такого ты точно никогда не видел.

Не успел он опомниться, как она продемонстрировала ему свою интимную татуировку в виде узора из листьев и цветов, которую он уже видел, но решил ради приличия сделать ей комплимент:

— Ух, ты! Здорово! Очень красиво!

— Лично я так не думаю. Для работников спецслужб татуировки — непозволительны, — сказала она, осеклась и перевела разговор на другую тему: К тому же у меня на теле нет ни единого волоска, даже на ногах.

— Может, это расовые или антропологические особенности или — требование гигиены? — предположил Павлов.

— Все может быть, — сказала она, натягивая штаны на талию.

Их интересную беседу прервал ощутимый подземный толчок с последующим колебанием почвы в течение 8-10 секунд. Рико и Люк, прижимая к себе щенков, прибежали назад и забились в палатку. Они были так напуганы, что Павлову пришлось применить силу, чтобы их оттуда вытащить наружу. Оленина помогла ему посадить детей на катер, собрать вещи и снять палатку. Разделанную тушу свиньи, завернутую в ее собственную шкуру, они перенесли в лодку.

Павлов завел мотор и причалил катер к противоположному берегу возле растущего прямо над водой ивового дерева. Оленина на лодке плыла вслед за ним, ловко управляясь шестом. Он привязал катер канатом к стволу ивы и затем таким же способом причалил лодку. Оленина перебралась на катер, они посовещались и придумали, как преодолеть крутой склон. Придумала все, конечно, Оленина, сообщив, что в юности увлекалась скалолазанием. Для выполнения ее плана требовалась веревка длиной не мене 20 метров. И они связали ее из веревок и ремней, имевшихся в их распоряжении.

Поднявшись на берег, Оленина привязала к стволу кедра один конец веревки, а второй сбросила Павлову.

— Рико! — обратился Павлов к близнецам.