Солнцеворот

Ключик блестел в лунном свете, падающем в окно. Ирабиль гладила пальцами гладкую поверхность и думала. Думала, спит ли уже Кастилос, или сидит у окна, с грустью вглядываясь в ночь. Наконец, любопытство пересилило. Ирабиль отбросила одеяло и беззвучно опустила босые ноги на тёплый ковёр. Акра никогда не причиняла ей зла, так зачем бы начинать? Если она дала ключик, значит, за дверью ждет что-то важное, что-то, быть может, просто необходимое!

Ирабиль старалась унять свою фантазию, которая рисовала ей то сверкающий меч, от одного вида которого превратится в прах Эрлот и всё его воинство, то Левмира, то отца с матерью. Домик был волшебным, и от него можно было ожидать любых чудес.

Ирабиль наскоро оделась и одним пальцем осторожно толкнула дверь. Коридор встретил темнотой и тишиной. На цыпочках принцесса двинулась по нему, умоляя доски не скрипеть. Доски, похоже, были сегодня к ней благосклонны. Куда благосклоннее, чем оказалась в свое время Река.

Ступеньки лестницы тоже молчали, хотя днём, помнится, так и пели на разные голоса, стоило шагнуть. Ночь диктовала свои условия, и в домике было тихо. Наконец, закрыв дверь на лестницу, Ирабиль перевела дыхание. Теперь Кастилос уж точно не услышит, а услышит — подумает на Роткира. Роткир же спал, его спокойное дыхание Ирабиль слышала. Прищурившись, рассмотрела его самого — вот он, на том же лежаке, полностью одетый, на груди сжатая в кулак рука с ножом.

Принцессу передёрнуло. Роткир ей нравился, но иногда, застав его в миг, когда он о ней не думал, она понимала, что Роткир — один из самых опасных людей, что ей встречались. Он был опасным задолго до того, как осознал себя вампиром. Убивал и грабил, не прикрываясь никакими высокопарными словами: чтобы жить, и только.

Ирабиль показала спящему Роткиру две ладошки — мол, успокойся, всё нормально, спи дальше — и повернулась к стене. Шаг, другой — половицы всё ещё на её стороне — и вот она, дверь из плотно пригнанных друг к другу досочек. Крохотный врезной замок, и не скажешь, что такой сильный — потряси за ручку, дверь и не шелохнется.

С шумом переведя дыхание, Ирабиль потянулась к скважине ключом…

— Ага, — раздалось сзади, над самым ухом.

Ирабиль визжала не меньше минуты, пока сообразила, что визжит в ладонь Роткира, почти беззвучно.

— Не оглохла? — заботливо поинтересовался он, убрав руку. — Чего орать-то так? Знаю, что страшный, потому сзади и подкрался.

Слова его и вправду слышались приглушенными. Ирабиль помотала головой, надеясь так вернуть слух. Толкнула Роткира в грудь, закричала на него шепотом.

— Тс! — шикнул тот. — Орёшь, как на пожаре. Давай уже, открывай!

Ирабиль осеклась, искоса посмотрела на Роткира. Почему-то думала, что он станет её отговаривать, предупреждать о возможной опасности. Хм… Видимо, с Кастилосом перепутала. Что ж…

Шепнув Роткиру, что он дурак (Роткир кивнул, безоговорочно принимая условия), Ирабиль вставила ключ в замочную скважину. Сердце постепенно успокаивалось. Роткир своим появлением перевёл её нарастающий страх в сиюминутный испуг, а кроме того, стоя плечом к плечу с не самым слабым вампиром, бояться было как-то глупо.

Замок щёлкнул мягко, Ирабиль едва расслышала звук, только почувствовала пальцами, как где-то внутри что-то сместилось, и дверь как будто «расслабилась». Вынув ключи, принцесса потянула на себя ручку. Петли провернулись так, будто их смазывали ежедневно. А за дверью обнаружилась темнота.

— Щас! — шепнул Роткир, и лишь по движению воздуха принцесса поняла, что он отошёл. Вернулся с тлеющей щепкой в руке и двинулся вдоль стены. Оказалось, на стенах в изобилии висят канделябры со свечами, и Роткир одну за другой поджигал их все. Ирабиль же стояла на пороге, пытаясь понять, что видит.

Было непросто, потому что ничего подобного ей в жизни встречать не приходилось. Комната была необычной формы — полностью круглая — и Роткир уже несколько раз задумчиво хмыкнул, присматриваясь к стенам. Стены были сложены из досок. Доски изгибались, подчиняясь воле неведомого строителя, будто и не деревянные были.

Но стены — это лишь стены. Самое странное было в самой комнате. По мере того как загорались свечи, высокие и плоские предметы, стоящие на полу без всякого видимого порядка, раскрывали свою природу. Зеркала. Комната полнилась зеркалами. Без рам, без подпорок — простые прямоугольные зеркала стояли, развернутые под разными углами, смотрели друг на друга, в центр комнаты, на стены… Но только к выходу не было обращено ни одно.

— И… Что это? — Ирабиль решилась обнаружить своё невежество.

Роткир как раз закончил обходить комнату и остановился рядом с ней. Пожал плечами:

— Может, гадальня какая?

Ирабиль не знала, что такое «гадальня». Вспомнила лишь страшную гадалку, что держала её за руку в Варготосе перед смертью, и содрогнулась. Здесь, однако, не было никого живого, а зеркал принцесса бояться не привыкла. Подошла к ближайшему и замерла в изумлении.