Солнце взойдет на западе

Он садится на кровати, смотрит на спящего Эдена и не может прийти в себя. Каждый раз одно и то же. Из бредовых снов вырваться все сложнее, Айрис, отчаявшись, уже хочет перестать спать по выходным. Когда нужно на учебу, этого не бывает. В эти дни он просыпается от будильника и принимается будить Эдена. На выходных – все плохо. После таких снов Айрис чувствует себя разбитым.

Айрис лезет проверять, живой ли Эден. У того холодные руки, и Айрис пугается. Он наклоняется близко-близко, чтобы почувствовать дыхание Эдена. Айриса всего трясет, он все еще не понимает, сон это или нет. Перед глазами вспышка. Становится очень-очень больно. Айрис резко отстраняется, а Эден потирает ушибленный лоб.

– Ты чего? – спрашивает тот, приподнимаясь на локтях. – Больно же.

– Извини, – Айрис встает и распахивает плотные шторы. Эден жмурится. Айрис не может закрыть глаза. Он боится, что снова заснет. Тогда будет что-то другое, и оно точно его не отпустит. – Сны.

Айрис смотрит на часы под потолком. Почти одиннадцать часов утра. Долго же они спали. Айрис идет в ванную, постепенно приводя мысли в порядок. В зеркале – все то же недоразумение с серыми кругами под глазами. Айрис поворачивает голову то в одну сторону, то в другую, пока чистит зубы. У него уже скулы наметились, еще чуть-чуть – и будет совсем взрослым. Это странное ощущение.

Отражение не похоже на того, каким Айрис запомнил себя. У отражения растрепанные волосы и глаза слишком светлые, почти ореховые. Обычно в них не видно зрачков. Нос какой-то не такой. Одна бровь выше другой, и на щеке красный след от подушки. Айрис запоминает это отражение. Оказывается, он бывает настолько некрасивым. Это нужно было узнать.

Айрис идет на кухню, ставит чайник и ждет, когда придет Эден. Тогда можно будет поговорить. Нужно рассказать о чем-то, чтобы было не так страшно. Возможно, придется вставать с будильником и на выходных – для надежности. Айрис задумчиво смотрит в пустую кружку. В дверном проеме показывается Эден.

– Что с тобой? – он заваривает кофе в две кружки и ставит одну перед Айрисом. Ту пустую, что стояла на столе, забирает и ставит в раковину.

– Я умер во сне, – Айрис опускает голову. – Мне даже не было страшно.

Эден становится позади Айриса. Тот чувствует тяжелую хватку на своем плече. Беспокойный взгляд, которым можно убивать людей, прожигает насквозь. Айрису не нужно видеть, чтобы знать это.

– Пожар? – у Эдена дрожит голос. – Ты опять об этом думаешь?

– Нет. Нет, не об этом, – Айрис накрывает его ладонь своей и чуть сжимает. – Меня съела кошка.

– То есть тебе снится всякий бред, поэтому ты лезешь ко мне? – уточняет Эден.

– Я хотел проверить, живой ли ты, – Айрис едва пожимает плечами.

Эден садится рядом. Они пьют кофе без молока, потому что оно закончилось. В свой кофе Эден добавляет две ложки сахара, Айрис пьет так. Он не слишком сильно любит сладкое. Ему нравится, когда горчит на языке.

Айрису хочется рассказать что-нибудь. Сегодня в голову лезут только байки и глупые легенды. Он решает далеко не ходить. У него есть, что рассказать.

– Каждый путник, кому нужно укрытие, может погреться у этого костра, – говорит Айрис, отставляя кружку. Брови Эдена удивленно ползут вверх. – Здесь только покой и легенды. За историю платят историей. Раз я хочу рассказать свою, то и тебе придется поделиться. Такие правила, – он едва улыбается. – Послушай. Я хочу рассказать тебе историю о заколдованном сне. Это сон-проклятье, которое насылается за деяния в прошлом. Выбраться из заколдованного сна сложно. Пока он слаб, он похож на самый обычный. Из него легко выбраться, его невозможно запомнить. Но проклятие, когда становится сильнее, начинает брать верх. Говорят, человеку снятся эпизоды его предыдущих жизней. А может быть, он и вовсе переносится в прошлое, уж не знаю. Суть в том, что с каждым разом сон забирает частичку души. Когда душа закончится, выбраться уже будет нельзя. И будет несчастный спать вечным сном, пока его не сожгут на специальном костре из веток красной смородины, бузины и черноплодной рябины.

Айрис замолкает. Он отпивает немного кофе, снова возвращаясь к себе. Ему нравится иногда валять дурака, превращаться в рассказчика и травить байки о простых жизненных вещах, которые, превращаясь в сказки и легенды, становятся совсем другими. На самом деле такой сон – побочное действие лекарств, которые Айрис пил еще несколько месяцев назад.

– Твоя очередь, – напоминает он. – История за историю.

– Эм, – Эден чешет в затылке. – У нас сессия через пару месяцев. Нам заранее жопа. Расскажи что-то еще.

Айрис смеется. Ему становится очень хорошо, и он готов подумать еще чуть-чуть, чтобы Эдену понравилось. Внутри что-то отпускает, дышать легко и спокойно. Он тянется через стол, чувствуя порыв совершить подвиг над собой, и целует Эдена. Отстранившись, Айрис краснеет и неловко улыбается. Он не успел привыкнуть к тому, что теперь можно быть счастливым. Хоть иногда. Когда к счастью привыкают, оно меркнет и вспыхивает снова очень редко. Пусть горит ярко, пока может.