Солнце в рукаве

Будто все это время жила в другом временном измерении, где секунды бегут в десять раз быстрее, а женщины старятся еще до того, как успеваешь даже разглядеть их красоту, не то чтобы насладиться. Лера была похожа на героиновую наркоманку – тонкая желтая кожа, резвый колючий взгляд, запавшие глаза. Появилась неожиданно, подошла во дворе и молча дернула на рукав, чтобы обратить на себя внимание, а Надя даже не сразу поняла, кто перед ней. Подумала – молодая бомжиха стреляет мелочь, чтобы купить баночный алкогольный коктейль, который для обычных людей означает просто повышение вероятности гастрита, а для таких, как эта женщина, – билет в придуманный мир, где она еще чего-то стоит. А когда услышала знакомый голос, знакомую интонацию и, наконец, разглядела в оборванке некогда вполне привлекательную спелую девицу, даже отшатнулась. Лере такая реакция, как ни странно, понравилась. Она широко улыбнулась, явив миру отсутствие одного из передних зубов.

– Ты… Что с тобой? – выдавила наконец Надя.

– Ничего. Не обращай внимания. Я как птица Феникс. Если надо – восстану. Просто не надо пока.

– Тебе… помощь нужна? Ты, наверное, к Даниле? Но его нет дома…

– Знаю. Поэтому и пришла. Я к тебе. Посмотреть на тебя.

– М-м… Посмотреть?

– Ну да. Интересно, какая ты стала. Я же знаю о ребенке.

Леру покачивало. Несмотря на теплый день, она куталась в грубый свитер – местами поеденный молью и сильно попахивающий козлом. Мимо прошла соседка с двенадцатого этажа, главная сплетница двора, которая считала себя аристократкой на основании того, что от мужа ей досталась фамилия Беломлинская, а от мужниной матери – недорогие серьги с крошечными брильянтами. Она неодобрительно покосилась в сторону Нади и ее собеседницы, а потом, порывшись в лаковом ридикюле, достала сигарету в длинном мундштуке и картинно закурила, прислонившись спиной к широкому тополю. Она явно жаждала крови. Будущая сплетня уже практически состоялась, не хватало нескольких деталей, определяющих ее жанр.

– Слушай, может, поднимемся? – нехотя предложила Надя. – У меня суп есть.

– Суп – это то, что нужно, – обрадовалась Лера.

Ела она неряшливо и жадно, как бездомный пес. Причмокивала, прихлебывала, низко-низко нависала над тарелкой, а потом – как принято в деревнях – собрала хлебной коркой остатки. Наде вспомнилось, как однажды, в прошлой жизни, Данила пригласил ее на вечеринку в честь юбилея крупного готического портала. И Лера тоже там была, куда же без нее. Надя была тогда спокойной и счастливой, они как раз только решили пожениться, и ее распирало от предвкушения счастливого будущего, – это придуманное будущее прорывалось наружу глупой, ни к кому не обращенной улыбкой и особенным сиянием глаз. Лера же была как Лера – тонкая, в черном платье, с отливающим синевой русалочьим лицом. В какой-то момент Надя поймала себя на том, что подсматривает и любуется. Как Лера небрежно схватила устрицу с подноса официанта, как повертела в тонких пальцах хрустальный бокал. Она казалась нездешней – отрешенной и неземной. Если бы в тот момент Наде явили картинку из будущего – неопрятная девка с грязными волосами жадно ест позавчерашний борщ, она бы не сопоставила, не поверила.

– Что с тобой все-таки случилось?.. Мы совсем недавно о тебе вспоминали. Данила сказал, что в последний раз видел тебя три года назад, и ты уезжала с каким-то мужиком в мототур по Европе…

– Так и было, – ухмыльнулась Лера. – Сделаешь кофейку? Может, у тебя и что-то сладкое есть?

Нашлись старые пряники с брусничной начинкой. Лера возрадовалась так, словно в жизни не вкушала ничего более изысканного. «Божественно», – сказала она с мерзким причмокиванием, доев последний, а потом еще и смачно рыгнула – как будто бы нарочно старалась вписаться в образ.

И только отодвинув опустошенную чашку и сыто откинувшись назад, она наконец заговорила.

– Значит, ты беременна.

– Кто тебе сказал? – Надя погладила живот, который был уже не особенно плоским, но пока и не вопил о ее состоянии.

– Добрые люди. Я была в Брюсселе. Но сразу же приехала.

– Значит, ты…

– Жила в Европе, – чинно сказала Лера, как будто бы она жила в пряничном домике какого-нибудь консервативного, затерявшегося в Альпах городка. – Тогда, пять лет назад, я познакомилась с одним человеком… Бритишем. Абсолютно ненормальным… По-настоящему, а не так, как говорят про просто веселых – «да он же сумасшедший!» И я влюбилась.

– А он выбил тебе зубы и подсадил на героин? – не выдержала Надя.

– Он оказался антиглобалистом. Мы стали мотаться по Европе и участвовать в митингах. Сначала у нас был трейлер – один на пятнадцать человек, но все равно удобно. Потом – палатки, потом – одна палатка, потом и ее пришлось слить. А потом я встретила в Брюсселе знакомого. Из байкерской тусовки. Он как раз и сказал, что Данила размордел и поскучнел, а ты – ждешь ребенка. И я приехала.

– Чтобы за нас порадоваться, видимо?

– Чтобы его спасти, – серьезно ответила Лера. – Потому что так быть не должно.