Солнце в кармане

— Нет, мистер Харроу, я не ошибся. Это помещение мне знакомо, хотя оно и очень изменилось в результате наших действий. Я не знаю, что здесь произошло. Среди трупов нет ни одного белого, мне знакомого лица. А сотрудников герра Йенса я знаю. А этих — нет. Германия сегодня просто проходной двор.

По ходу завязавшегося разговора они вернулись в кабинет за дверями с вывеской "Шеф".

— Скромное обаяние Европейского криминалитета. — прокомментировал Питер.

— Да уж! В Европе давно дискутируется отношение общества к преступникам, преступникам профессиональным — в первую очередь. Считается что их, большинство, по крайней мере, из начинающих, можно исправить. Но остальных, как считают французы — в первую очередь — надо уважать.

Да, да! Как уважать проституток и гомосексуалистов — это их сознательный выбор, это их жизнь. А, может быть, и рок генетической предрасположенности. У нас с преступниками у нас все по правилам, мы будто играем: попался, доказано, — отбывай срок, а нет — так нет. Встречаемся, разговариваем. Они для нас обычные гражданине, и уже за это уважаемые… пока не попались в очередной раз.

— Образ жизни, цеховые традиции средневековья…. Что еще можно сказать… Это кровавое месиво, эти требования: "Милиона!" — пример образа жизни, достойного уважения?

— Я говорю о европейцах, а не об этой орде.

Нет, надо включить кондиционер или открыть окно. Я не могу, здесь всё ими провоняло.

— И еще кровью и смертью. Какой-то тиной, болотом…

— Вы обратили внимание: Черные, кажется генетически приспособленные к жаре. а как потеют, — течет с них прямо водопадом.

— Это у них реакция не на жару, а на стресс, страх в том числе. Я интересовался у специалистов.

— Вот они, сбросив свой страх вместе с потом своим, все здесь и пропитали. Может, и насрали где. Надо посмотреть…

— Да вы расист Гюнтер. Старая немецкая традиция?

— Я не расист. И я не оправдываюсь, — я просто чистоплотен.

Тут разъехалась в разные стороны стена из образовавшейся ниши освещенной неяркой лампой вышли, вывалились три человека: секретарша Йенса, помощник Йенса и сам герр Йенс собственной персоной. Герр Йенс сделал несколько шагов и плюхнулся на колени перед Гюнтером и Питером, и со слезами на глазах тряся по-старчески подбородком, принялся хватать их за руки в избытки благодарности.

— Спасители! Боже правый, мы уже отчаялись. Вы спасли нас от нашествия алчных варваров. Иисус все видит!

— Встаньте, герр Йенс, у нас к вам вопросы. — строго прервал его излияния Гюнтер, но замолкнув Йенс принялся нещадно хлюпать носом и сглатывать слезы, Гюнтер потребовал, обращаясь к сотрудникам Йенса.

— Поднимите его. Посадите на диван. Дайте воды, черт побери.

Когда все было исполнено, и, герр Йенс отдышался, Гюнтер принялся за допрос:

— Кто эти люди? — и ткнул пальцем в трупы негров на полу.

— Сомалийцы.

— Как они здесь оказались?

— Они давно бродили шакалами вокруг моего бизнеса. И всё с тех пор как я имел неосторожность предоставить им кров в одном из моих домов, за мизерную плату. Им показалось, что у меня много денег. И вот сегодня они пришли требовать деньги. Какую-то долю от чего-то. Право слово — они меня изрядно напугали и я, нажатием тревожной кнопки, вызвал полицию, — у меня с ними договор, — а как еще в наши сумбурные времена?

— А-а, значит, вы их долю прибрали. Скажите проще: вы их кинули, они пришли на разборки!

— Зачем ты так Гюнтер, я помню тебя молодым вихрастым пареньком, а не эдакого лысеющего бультерьера. Будь снисходительней к старости, — она тебя не минует.

— Удивительные совпадения, — вошел в допрос Питер, — мы едем на встречу с вами и вашим американским другом, а застаем здесь банду головорезов?

— Вооруженную до зубов и очень не адекватного поведения — вставил Гюнтер.

— Где Кейн Элдридж?

— Кто?

— Не прикидывайтесь маразматиком, Йенс! Может он вам известен под другой фамилией — американец чуть моложе вас, выглядит не старше пятидесяти, в хорошей физической форме, ранее долгое время работал в Германии под псевдонимами. Вас уже два дня видят с ним под ручку в разных концах города!

— А, Джордж Макинрой! Мой старый друг! Мы с ним сто лет не виделись. И вот такая удача, — он приехал пройтись по старым местам нашей боевой молодости!

— Хорошо, будем считать так. У нас мало времени прояснять ваши истинные связи. Вот этот господин прилетел по пятам за ним из Штатов и жаждет задать ему несколько вопросов. Говорите, — где находится господин Макинрой в данный момент?

— Господа полицейские! Вот не надо так! Я вам безмерно благодарен за мое спасение, но мой друг преследуем и гоним, — я не могу его предать!