Солнце в кармане

Редакция, имела четкий распорядок дня и рабочей недели. И строго его придерживалась. Так считали граждане, не имеющие редакционных пропусков. Внутри же кто-то постоянно ошивался. Но вызвать какого — либо Пашу или Валю в неурочное время было невозможно. Охрана, молча, указывала на вывеску "Вход Строго По Пропускам" и разводила руками.

Редакция была убежищем от ревнивых жен и скучающих любовников. Человек, от чего только ни было, сбегал суда перевести дух или просто вздремнуть. И, о, чудо! К утру заканчивалась два месяца терзаемая статья или рождалась новая. Пусть и не столь глубокая, зато за несколько часов — в чистую, без помарок, в свеженьком файлике. Здешняя аура журналистских прозрений по чудотворности своей была не слабее веками намоленных мест.

Нынче, который уж вечер, торчал здесь Хотенко, находившийся в долговременной ссоре с женой. Да кто-то клацал на старинной машинке, оставшейся в наследство от одного мэтра журналистских расследований. Верно, кто-то пытался приманить его Музу — старушку, на клавиш знакомый звук. Все привычно.

А вот толкнув дверь своего, на пару с Ульчинским кабинета, от чего-то оказавшемся не запертым, Егор обнаружил нечто новое в редакторском вечернем быте.

В ящиках кабинетной мебели увлеченно рылись два низкорослых типа в синих технических халатах. Оба компьютера были включены и на их экранах двигались ползунки закачек файлов. Они были столь заняты, что не обратили на Егора никакого внимания.

Егору пришлось громко прокашляться и спросить:

— Господа Уборщики, чё мы тут ищем?

Фигуры замерли. Повернулись головы и на него уставились две одинаковые монголоидные рожи. На каждой роже по три щелки — для глаз и рта. И больше ничего лишнего.

— Уборка, Начальника.

— Уборока, господина.

Пролепетали близняшки. Но чуть поддатого Егора это не убедило. Он решительно применил власть. То есть воздел руки в боки, сохмурил брови и рыкнул:

— Чё лепите!? А ну стоять! Руки за голову!

"Уборщики" отвернулись от него, и синхронно, как по команде каждый взял под мышку по ноутбуку, а в руку по мешку с бумагами. И оба, с высокого старта рванули к двери.

— Куда! — успел вскрикнуть Егор и развести в стороны руки. Но тщетно. Два азиата, вынесли Егора в дверь и катком прокатились по нему, сбитому с ног. Мелькнули по коридору и пропали.

На шум выглянул Хотенко, а из-за двери с антикварной машинкой Шульман. Егор так и лежал на полу в дорогом пиджаке, затоптанный, раскинув руки, и не пытался встать. Коллеги по перу бросились к нему. Заботливо подняли, завели в кабинет и, усадив на стул, влили ему в рот пол стакана коньяку.

— Что это было? — вопросил Шульман.

— Шо? — лаконично повторил вопрос Хотенко.

— А я…. Это я спрашиваю: кто это был?! Я вас спрашиваю! — ответно взорвался Егор, пришедший в себя.

— А мы никого не видели. — Затряс головой с очками Шульман.

— Е-е — подтвердил его слова Хотенко.

Недолго попререкавшись, решили спросить охрану. Охрана на вызовы не откликалась. Решили посетить её лично, но лифт не работал — обе кнопки "вверх" и "вниз" были вбиты в металлическую пластину, а сама пластина, хоть и была толщиной в пол сантиметра, выглядела заметно вогнутой.

Спустившись вниз по лестнице, перетрухнувшие коллеги обнаружили вповалку лежащих охранников. И только тогда вызвали милицию.

…………………………

Милиция явилась в лице усталого майора, чье звание и уверенный возраст подселял надежду к ночным обитателям редакции. Успевших за время ожидания, проведенного в высказываниях предположений полных многозначительных недомолвок, так самозапугать себя, что сами вздрагивали уже от тараканьего шороха и тени комара у лампы.

Опросив Егора со свидетелями, офицер приказал оставаться на месте, в кабинет Егора не заходить. Ждать дактилоскопию. Она, мол, задерживается по веским причинам. Исследовав кабинет Егора, молча, удалился на опрос охраны.

Вернувшись, уселся, удовлетворенный, перед троицей ночных писателей. Спросив закурить, незамедлительно был снабжен сигаретой в одну руку, стаканом коньяка в другую. На его лице отразилась вялая борьба чувств и долга, но пригубленный напиток очистил чело. И вкусно затянувшись сигаретой, человек в погонах начал собеседование:

— Господа, журналисты, вы, наверно, в курсе, что здесь произошло?

— Ну… — емко определил Хотенко

— Хрен его знает. Кругом враги, бля! — интеллигентно резюмировал Шульман, нервно потирая правое стеклышко, не снимая очков.

— Вот вы, господин Колобов Георгий Юрьевич, — обратился опер к Егору — утверждаете, что так называемые "посетители" вас не ударили?

— Да. Они просто сбили меня с ног и рванули к выходу.

— А вы обратили внимание, что щиток с кнопками вызова лифта погнут?

— Наверно погнут и что?

— Он погнут двойным ударом рук — не ног. Там характерные вмятины остались. А крышка щитка из шести миллиметровой стали! Да вы её молотком не с первого раза погнете!

— И что?

— Охранники, те только шорох по лестнице услышали. Вырублены ударами по шее… Вы знаете, чем занимался ваш сосед, господин Ульчинский Михаил Николаевич?

— Он ведет автомобильную тематику в журнале. И все, что с ней связано.