Солнце цвета стали

Ивару стоило некоторого труда не рассмеяться.

– Нет! – ответил он твердо. – Это предложение – большая честь для нас, но мы должны отплывать. Нас ждут на родине. Скоро будет год, как мы не были там!

– Вы можете обрести вторую родину здесь, – возразила императрица, – в самом блестящем городе мира!

– Родина бывает только одна! – отрезал Ивар. – И пусть она бедна и неказиста, но она – родина. Да, викинг не живет без корабля и без моря, но уходит он в плавание, чтобы вернуться к фьордам, лесам и рекам, у которых когда-то вырос…

Похмелье куда-то делось, речь неожиданно обрела связность. Шептавшиеся до сих пор викинги вдруг умолкли, вслушиваясь в слова конунга. Каждый из них видел сейчас окрестности того хутора, на котором появился на свет.

– Я ведь могу попробовать задержать вас силой!.. Ивар с удивлением увидел, что Зоя кусает губы.

– Да, – кивнул он, – но это не будет мудрым решением! Мы убьем многих и многих, а затем умрем сами! Ты этого хочешь, цесаревна?

– Нет… – ответила она и внезапно покраснела. – Что ж, поступайте, как считаете нужным!.. Прощайте, и пусть Господь сохранит вас в пути.

– Прощай и ты, – Ивар почтительно склонил голову, – да не оставит тебя удача!

Он повернулся. Викинги дружно ухватили подарки, ловко оттеснив в сторону невольников.

– Знаем мы вас, черных, – пропыхтел Нерейд, поднимая самый большой ларец, – не успеешь оглянуться, уже половины нету…

Все время, пока они шли к выходу из зала, Ивар ощущал на спине взгляд. И не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять – чей.

– Ну что, еще по одной? – Бузислав встряхнул бурдюком, в котором соблазнительно забулькало. – На посошок!

Ивар вздохнул. Солнце еще только всходило над гаванью Миклагарда, а он был уже слегка пьян. Остаться трезвым не дали русичи, которые, заслышав, что викинги отплывают сегодня, пришли прощаться еще до рассвета. С несколькими бурдюками браги.

– Что значит – на посошок? – полюбопытствовал Нерейд.

– Посох – это такая палка в дорогу, – отчего-то смутился Лычко, – давай кружку!

– Еще по одной – и все, – твердо сказал Ивар, глядя, как мутная жидкость широкой струей льется из горлышка бурдюка. – Нам пора отчаливать…

– Как пожелаешь, – покладисто согласился Бузислав. Он почти оправился от полученной в Багдаде раны, лишь легкая скованность движений напоминала о ней. – Ну давай!

Кружки соприкоснулись с деревянным стуком, горло словно обожгло огнем. Ивар невольно закашлялся.

– Пожалуй, и в самом деле хватит! – захохотал Лычко. – А то что это за конунг, который лыка не вяжет?

– Будешь в наших землях – заходи в гости. – Бузислав поднялся, одернул рубаху. – Не всю же жизнь я тут проторчу, вернусь и на родину…

– Это где? – Спросонья и спьяну соображалось туго.

– Где-то там… В Гардарики ему надо, – подсказал Эйрик. – От нас нужно плыть на восток.

– Верно. – Бузислав кивнул, протянул широкую пятерню: – Будь здрав, конунг! Еще свидимся!

Ивар обнялся с Лычко, и русичи сошли на берег.

– А ну все на весла, живо! – принялся командовать Эйрик, потом вдруг осекся и растерянно поглядел на Ивара: – Ничего, что я распоряжаюсь?

– Ничего, – ответил Ивар. – Иди за руль! И, возвысив голос, он крикнул:

– Весла на воду!

Деревянные лопасти вспенили грязное, маслянистое месиво, по левому борту викинги отталкивались ими от причала.

– Счастливо! – донесся крик Бузислава. Ивар помахал ему рукой, потом повернулся, чтобы занять свое место на скамье. Даже сделал несколько шагов, и только тут запоздалый стыд ожег не хуже плети – ему теперь на веслах не сидеть!

Ощутил, как горячая волна залила щеки. Искоса осмотрелся. Викинги были заняты, никто не обратил внимания на заминку конунга, только Арнвид понимающе улыбнулся ему и тут же отвернулся.

Кляня про себя выпитую брагу, Ивар медленно прошел на нос.

Драккар медленно развернулся и, набирая скорость, направился к выходу из гавани. Под, килем шумела вода, казавшаяся под лучами восходящего светила изумрудно-зеленой. Свежий, пахнущий морским простором ветер трепал волосы, овевал лицо, выдувая из головы хмель.

Они миновали угрюмо нависшие над устьем гавани сторожевые башни. Проскользнули над спрятанной под водой толстенной цепью, которой в случае опасности можно было преградить доступ к Миклагарду чужим кораблям, и повернули на юго-запад.

Ивар обернулся.

Громадный город, разлегшийся на холмах чудовищно тяжелым и грязным телом, в котором люди были не больше чем мелкими паразитами, виднелся как на ладони. Глазами-бойницами смотрел на викингов императорский дворец, кажущийся черным на фоне восходящего солнца.

– Вот и все, – проговорил Ивар, чувствуя какое-то неясное облегчение, – вот мы и плывем домой… Больше он не оборачивался.

– Эй, что это там? – Вскрик Нерейда вырвал Ивара из дремоты. Привстав, он поглядел в ту сторону, куда указывал стоящий на вахте Болтун. И не заметил ничего, кроме мельтешения солнечных бликов на поверхности моря да горизонта, где голубоватая вода без видимой границы сливалась с морем.