Солнце полуночи

Я вздохнул. Эмметт подошел, чтобы сесть рядом со мной на камне.

— Прости. Я знаю, какого тебе. Я и вправду пытаюсь не быть слишком бестактным слабаком, но это мое обычное состояние с тех пор…

Он ждал, что я рассмеюсь его шутке, а потом скорчил гримасу.

— Такой серьезный все время. Что подслушиваешь сейчас?

— Думаю о ней. Ну и беспокоюсь, если честно.

— Есть о чем беспокоиться? Ты же здесь.

Он громко засмеялся.

Я опять проигнорировал его шутку, но ответил на его вопрос.

— Ты когда-нибудь думал о том, какие они все хрупкие? Как много всего страшного может случиться со смертными?

— По правде говоря, нет. Хотя кажется, я понимаю, о чем ты. Ведь тогда у меня не получилось одолеть медведя.

— Медведи, — пробормотал я, прибавив новый страх ко множеству прочих. — Это просто будет ее удачей, разве нет? Заблудившийся медведь в городе. Который, конечно, направится к Белле.

Эмметт захихикал.

— Ты рассуждаешь как ненормальный, знаешь об этом?

— Эмметт, просто представь на минутку, что Розали — человек. И она может столкнуться с медведем… Или ее может сбить машина… А еще лучше — упасть с лестницы… Или заболеть!

Слова вырывались у меня с неистовством. Стало легче оттого, что я выговорился — они мучили меня изнутри на протяжении всех выходных.

— Пожары, землетрясения, торнадо! Ух! Когда ты в последний раз смотрел новости? Ты видел, что с ними происходит? Кражи с взломом и убийства…

Я стиснул зубы и внезапно так разозлился от мысли, что ей может сделать какой-нибудь маньяк, что не мог дышать.

— Эй, эй! Притормози, парень. Она живет в Форксе, помнишь? Так что ее в худшем случае может смыть дождем.

Он пожал плечами.

— Мне кажется она крайне невезучая, Эмметт, честно. Посмотри на факты. Из всех мест на свете, куда она могла поехать, она очутилась в городке, где вампиры составляют значительную часть населения.

— Да, но мы вегетарианцы. Так разве это невезение?

— Учитывая то, как она пахнет — определенно невезение. И, кроме того, большее невезение, то, как она пахнет для меня.

Я сердито посмотрел на свои руки, испытывая ненависть.

— За исключением того, что ты обладаешь невероятным самообладанием, лучшим, чем у кого-либо ещё, не считая Карлайла. И снова удача.

— А фургон?

— Это была просто случайность.

— Тебе нужно было видеть, как он надвигался на нее, Эм… Я клянусь, казалось, будто она притягивала его словно магнит.

— Но ты был там. Это везение.

— Да ладно? Разве это не самая большая неудача, которая может случиться с каким-либо человеком — влюбить в себя вампира?

Эмметт мгновенье спокойно обдумывал это. Он нарисовал у себя в голове девушку и счел изображение неинтересным.

— Честно, я вообще-то не понимаю, что тебя привлекает.

— Ну, я тоже, по правде говоря, не считаю Розали красавицей, — сказал я грубо. — Честно, она кажется такой трепещущей, от чего любое симпатичное лицо меркнет на ее фоне.

Эмметт хихикнул.

— Не думаю, что ты хочешь мне сказать….

— Я не знаю в чем ее проблема, Эмметт, — солгал я с неожиданной широкой усмешкой.

Я вовремя увидел его намерение напасть на меня. Он попытался столкнуть меня со скалы, и раздался громкий треск, в то время как на камне между нами образовался разлом.

— Жулик, — пробормотал он.

Я ждал, когда он попытается еще раз, но его мысли пошли в другом направлении. Он вновь представил себе лицо Беллы, но оно было белее, глаза ярко-красными…

— Нет, — сказал я сдавленным голосом.

— Это положит конец твоим беспокойствам насчет смертности, разве не так? И к тому же, тебе не захочется ее убивать. Разве это не наилучший вариант?

— Для меня? Или для нее?

— Для тебя, — легко ответил он. Судя по его тону можно было прибавить еще: «Конечно».

Я невесело рассмеялся.

— Неверный ответ.

— Я не имею ничего против, — напомнил он мне.

— Розали против.

Он вздохнул. Мы оба знали, что Розали сделала бы что угодно, отказалась бы от всего, если б смогла вновь стать человеком. Даже от Эмметта.

— Да, Розали против, — тихо согласился он.

— Я не могу… Я не должен… Я не собираюсь разрушать жизнь Беллы. Разве ты не испытывал бы тоже самое, если бы это была Розали?

Эмметт обдумывал это мгновенье.

— Ты и вправду… любишь ее?

— Я даже не могу описать это, Эмметт. Вдруг эта девушка стала для меня целым светом. Я больше не вижу смысла в мире, в котором нет её.

— Но ты не изменишь ее. Она не протянет вечность, Эдвард.

— Я знаю это, — простонал я.

— И как ты уже обратил внимание, она вроде как хрупкая.

— Поверь мне — я и это знаю.

Эмметт не обладал особой тактичностью, и вежливые дискуссии не были его сильной стороной. Сейчас он старался изо всех сил, очень сильно желая не быть грубым.

— Ты хотя бы прикасаться к ней можешь? Я имею в виду, если ты любишь ее… Тебе не хочется, ну, прикоснуться к ней…?

У Эмметта и Розали была бурная интимная жизнь. Ему было трудно понять, как кто-то может любить без этого аспекта.

Я вздохнул.

— Я даже подумать об этом не могу, Эмметт.

— Ого. Ну и что же ты тогда выберешь?

— Я не знаю, — прошептал я. — Я пытаюсь решить это… Отстать от нее. Я просто не могу понять, как заставить себя держаться от нее подальше…