Солнце полуночи

И вдруг все эти крошечные улучшения исчезли под маской чудовища. За какое-то мгновение во мне не осталось ровным счетом ничего от того, что могло отразить годы, которые я провел с моим создателем, моим наставником, моим отцом. Мои глаза, как у дьявола, пылали красным огнем, и все сходство между нами было утеряно навеки.

В моем воображении глаза Карлайла не смотрели на меня осуждающе. Я знал, что он простит мне это ужасное деяние, которое я собирался совершить. Потому что он меня любил. Потому что он думал, что я лучше, чем я есть на самом деле. И он продолжал бы меня любить, даже если бы я не оправдал его надежд.

Белла Свон опустилась на стул возле меня, ее движения были неуклюжими и настороженными (она опасалась меня?), и аромат ее крови окутал меня густым облаком.

Я не оправдал бы надежд своего отца. Боль от осознания этого факта ранила меня так же сильно, как и жажда.

Я с отвращением отодвинулся подальше — чудовище внутри меня жаждало схватить ее.

Зачем ей понадобилось сюда приезжать? Зачем она живет? Какое она имеет право разрушать тот хрупкий мир, в котором я живу? Почему это девчонка вообще родилась? Она уничтожит меня.

Я отвернулся от нее, охваченный внезапной беспричинной ненавистью.

Что это за существо? Почему именно я, почему сейчас? Почему я должен терять все только потому, что ей взбрело в голову появиться именно в этом богом забытом городишке?

Зачем она только приехала!

Я не хочу быть монстром! Я не хочу устраивать резню в этой комнате, полной детей! Я не хочу терять все, что приобрел за долгие годы, когда я шел вопреки своим инстинктам!

Я не сделаю этого. Она меня не заставит.

Главной проблемой был ее запах, ужасно влекущий аромат ее крови. Если бы был хоть какой-нибудь способ сопротивляться… если бы еще один порыв свежего воздуха прочистил бы мне мозги.

Белла Свон встряхнула своими длинными, густыми волосами.

Она спятила? Она как будто приглашала монстра на обед! Дразнила его.

Не было ни малейшего движения воздуха, способного разогнать запах. Так я скоро бы сдался. Ни малейшего дуновения ветра. Но ведь я мог не дышать.

Я остановил движение воздуха через мои легкие. Облегчение наступило сразу же, но не полностью. Я все еще помнил этот аромат, ощущал его вкус на кончике языка. Я не смог бы сопротивляться ему в течение долгого времени. Но может, я выдержу один час. Только один урок. Достаточно времени, чтобы покинуть эту комнату, полную жертв, которые не должны стать жертвами. Если я выдержу один час.

Это было странное ощущение — не дышать. Мой организм не нуждался в кислороде, но это было вопреки моим инстинктам. В напряженные моменты я полагался на обоняние больше, чем на остальные чувства. Оно направляло меня на охоте, предупреждало в случае опасности. Я не часто сталкивался с чем-то, что могло представлять для меня опасность, но инстинкт самосохранения у меня был развит так же сильно, как и у любого человека.

Неудобно, зато безопасно. Лучше, чем ощущать ее запах и погружать мои зубы в эту прекрасную, тонкую, прозрачную кожу, чтобы добраться до горячей, мокрой, пульсирующей…

Час! Только час. Я не должен думать о запахе и вкусе.

Молчаливая девочка распустила свои волосы так, чтобы они стали занавесом между нами, и наклонилась вперед. Я не мог видеть ее лицо и читать эмоции в ее ясных глубоких глазах. Почему она распустила волосы? Чтобы скрыть свои глаза от меня? Из опасения? Застенчивости? Чтобы спрятать свои тайны?

Мое прежнее раздражение от того, что я не мог прочесть ее мысли, побледнело по сравнению с теми эмоциями — и ненавистью — которые я испытывал в эти минуты. Я просто ненавидел эту девочку возле меня, ненавидел всем сердцем, в то время, как цеплялся за самого себя, за любовь к моей семье, за мечты о том, что я лучше, чем есть на самом деле. Я ненавидел ее, ненавидел за то, что она заставила меня почувствовать, и это немного помогало мне. И прежняя злость на нее, пусть слабая, тоже немного помогала. Я цеплялся за каждую эмоцию, которая отвлекала бы меня и не давала возможности представлять, какова она будет на вкус.

Ненависть и злость. Нетерпение. Когда же, наконец, пройдет этот урок?

А что потом, когда урок закончится?.. Тогда она выйдет из кабинета. А что буду делать я?

Я могу познакомиться с ней. Привет. Я Эдвард Каллен. Тебя проводить на следующий урок?

Она скажет да. Хотя бы из вежливости. Даже если она боится меня, как я подозреваю, она согласится и пойдет со мной. Будет достаточно просто завести ее куда-нибудь в укромное местечко. Лес доходит до самой стоянки для автомобилей. Я могу сказать ей, что забыл книгу в машине.

Кто заметит, что я буду последним человеком, с которым ее увидят? Как обычно, идет дождь, и две фигуры в темных плащах, идущие в сторону автостоянки, не вызовут лишнего любопытства.