Солнце на дороге

Полковник начал развязывать узел — тот не поддавался. Антошин и зубами попробовал — никак.

Можно было бы, конечно, разрубить, но полковник отчего-то был убежден, что делать этого нельзя. Надо как-то самому обязательно справиться.

Спросить у Малко? Жалко парня будить: уж больно спит крепко!

Наконец узел начал поддаваться.

Мешок раскрыл свой зев. В нем лежало несколько яблок. С виду совершенно обычных, ну разве что чуть более крупных.

— Нашел! — заорал Алекс. — Я это сделал! Нашел!

8

И… словно время остановилось.

Всякий свет исчез. Абсолютная наступила темнота.

Антошин услышал Голос.

И Голос говорил:

— Я хотел, чтобы ты увидел это Время. И ты увидел его. Надеюсь, понял. Как смог. Ты смотрел. Ты говорил. Ты думал. Ты действовал, когда надо. Ты вел себя достойно. Планетники очень довольны: воздух наконец-то повеселился, слушая тебя, — мысли твои и сомнения. Вы, люди, — такие забавные существа…

«Что-то не помню, чтобы я о чем-то веселом думал, — удивился Антошин. — Ну да ладно. Не важно. Важно, что Он пришел. Я могу успеть задать Ему главные вопросы».

— Это ведь Ты сделал так, что я стал не наблюдателем, а участником этой жизни? Зачем?

— Наблюдатель не может понять чужую жизнь. Участник — может. Тебя ведь никто не звал сюда, полковник двадцать первого века Антошин Николай Васильевич. Но раз уж пришел незваный — тогда действовать надо, а не наблюдать. Это правильно.

Антошин понял, что Голос практически повторяет те же самые слова, которые говорил ему в самом начале этого путешествия.

«Очень мне надо понимать эту чужую жизнь, — подумал Антошин. — Зачем мне ее понимать-то?»

Голос эти мысли услышал, разумеется.

— Глупый вопрос… — Полковнику показалось, будто Голос печально вздохнул. — Для чего понимать чужую жизнь? Нелепый вопрос. Человек многими жизнями живет — не своей только. И надо их все понимать… Чем больше понимаешь чужих жизней, чужих логик, тем лучше разбираешься в самом себе.

— Послушай, я не понял одну вещь. Мне кажется, она важная. — Полковник чувствовал, как дрожит его голос. — Где был мой Бог, в которого верю я, когда на земле правил Ты?

— Твой Бог — Я…

— Но…

— Новых богов не бывает и старых не бывает. Бог — один.

— Хорошо. А куда же делись все эти водяные, русалки, ведьмы?

— Туда же, куда в твое время делись мои десять заповедей. Никуда не делись. Просто в них перестали верить, их перестали замечать. Вот и всё.

— Но десять заповедей все знают!

— И русалок тоже все знают. И водяных. Только в них не верят. Человек так устроен: он видит только то, во что верит.

— Водяные, русалки… и десять заповедей — это же совсем разные вещи.

— Ритуалы разные… Я люблю людей. И жалею. Потому что, кроме Меня, вас никто больше не пожалеет. Нерадивые… Веру в Меня вы подкрепляете не жизнью, которую Я завещал, но верой в какие-то бессмысленные, бездуховные фетиши. И еще своих богов придумываете: деньги там, оружие… Грустно… Что-то у Меня не получилось. Ошибка какая-то вышла…

— Разве у Тебя могут быть ошибки?

И снова почувствовал Антошин, что исчез Голос, что нет его больше.

Но зачем-то прошептал тихо-тихо:

— Разве у Тебя могут быть ошибки?

И никто не ответил ему.

9

— Нашел! — заорал Алекс. — Я это сделал! Нашел!

Он схватил одно яблоко, другое, третье… Будто выбирал, какое лучше…

Наконец взял самое большое и зеленое, стал внимательно разглядывать его, нюхать, даже лизнул пару раз.

— Слушай! — Алекс подскочил к Антошину. — А вдруг подделка, а? Вдруг? Ну, может же такое быть, а? Может?

Антошин вздохнул:

— Не думаю… В этой стране я много с чем сталкивался. Ты сам видел. Вот только с подделками не приходилось.

— Не, ну вдруг, а? Вдруг? — Руки у Алекса тряслись, на лбу выступила испарина. — Надо проверить обязательно, а? Смотри, смотри, что получается? Каждый, кто укусит, станет бессмертным. Первым бессмертным на Земле, да? По-настоящему бессмертным? Правильно я понимаю? Правильно?

Алекс нервно ходил по поляне. Лучи восходящего солнца пытались его догнать, но у них не получалось. И Алекс то уходил в тень, то возникал в свете.

— Как думаешь, проверить лучше тут или дома? Здесь лучше, да? — Алекс говорил сам с собой и вовсе не нуждался в собеседнике. — А вдруг они вообще в нашем времени не сработают? Может такое быть? Может, вполне. Я попробую. Я стану бессмертным сейчас… Как странно…

Полковник возразил, прекрасно понимая, что Алекс не станет его слушать:

— Не советую этого делать. Очень не советую. Тут наша логика не работает. Не делайте этого. Не стоит.

Но Алекс надкусил яблоко. Постоял, будто прислушиваясь к самому себе. Съел еще кусочек.

И ощутил какую-то невероятную легкость. Неземную, сумасшедшую. Не было ни страха, ни тяжести. Ничего не было. Не было смерти. Хотелось кричать от восторга и летать.

Алекс и полетел.

И рядом с телами Азамата и Тутая легло третье тело.

И тоже — со счастливой улыбкой на лице.

…Все произошло настолько стремительно, что Антошин даже не успел его остановить.