Солнце мое

В трупятне было шумно, и я сделала ещё несколько снимков. Несколько парней ржали и обсуждали подробности своей безвременной смерти, дама в жёлтом (как она-то умудрилась помереть?) истерически спорила с мастерами и не хотела выходить простолюдинкой, а около костра стоял библиотекарь (ну, тот, с волосами как пакля, пафосный такой, я вам о нём как-то уже рассказывала) и ругался с парнем, который только что вскипятил котёл воды и заварил чай. Видите ли, потому что чай оказался заварен слишком крепко. Так-так… Я зачерпнула чайку дежурной поварёшкой. Ну, и чего он тут разоряется? Я бы сказала, что не особо и крепкий, средненький такой. Нет, я вообще-то густой чай пью, но это если с молоком.

— Не нравится — жди! Скоро второй котелок закипит, — отрубил дежурный, и библиотекарь отошёл, возмущённо бурча.

Принёсся Вовка, одним глотком отпил у меня полкружки.

— Ох, хорошо! А я тебя потерял.

— На жор меня пробило. Будешь? — я вопросительно скосила глаза на обкусанный пирожок.

— Не, потом.

— О! Сфотаемся?

Мы попросили одного из умертвий нас сфотографировать. Надеюсь, выйдет хорошо.

Тут закипел второй котелок, дежурный начал призывать всех желающих, и этот паклеголовый библиотекарь явился в первых рядах.

— Вот! Этот чай правильно заварен! — возгласил он и начал наливать себе в кружку желтоватую Олхинскую воду.

Дежурный аж дар речи потерял.

— Там, вообще-то, заварки нет, — ехидно подсказал библиотекарю какой-то добрый человек, и тот свалил в туман ещё более возмущённо и пафосно, чем раньше.

— Рупуже!!! — заорал кто-то за деревьями, метрах в пятидесяти от нас.

— Иду!!! — не менее громогласно проорал в ответ Вовка и умчался.

Я, конечно, поражаюсь, с каким энтузиазмом парни лупят друг друга подручными средствами… С этими мыслями я пошла обратно на своё «озеро».

ИГРА ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Не успела дойти — внезапно на берег заявился какой-то чувак в балахоне из турецких штор. Начал бегать, рассыпа́ть какие-то порошочки и выкрикивать: «Явись! Явись!» Так-так, подозреваю, что меня вызывает. Я следила за метаниями персонажа из-за кустов. Знает ведь, что нет меня, а как качественно старается! Прям молодец.

Со стороны трупятни с дикими криками пронеслись друг за другом трое парней. Кто кого догонял, было непонятно, но пацан в балахоне отвлёкся на них, и пока он глазел, вытягивая шею, я воспользовалась моментом и подошла прямо к нему (говорю же, хвоя там как подушка, всё скрадывает), встала справа, вуаль откинула.

Бегущие парни скрылись, и этот Мерлин (это я по «волшебным» знакам рассмотрела) решил вернуться к вызову меня, причём руки замахали раньше, чем голова повернулась. Чуть в лоб мне не треснул!

— Ты аккуратнее, э!

Он аж подпрыгнул.

— Я-а-а…

— Вызываешь. Ну?

— А?

— Чего надо, говорю?

— Э-э-э… О, прекрасная дева озера! К тебе взываю! Открой нам великую тайну, что ждёт леди Годриану и какова сокрытая связь между ней и сэром Витольдом?

Репетировал, по ходу дела. Ясно море. Ну, мы тоже так можем. Вы имеете дело с филологом, не хухры-мухры!

— Кто ты, несчастный, что потревожил дух мой и вынудил меня отвлечься от созерцания небесных сфер?

Парень встал прямее:

— Я волшебник… — он представился именем, которое показалось мне страшно похожим на «Дуропласт», и это было так смешно, что я чуть весь спектакль не испортила. — И силой света…

— Не властны силы света над теми, кто принадлежит лишь сумеркам души. Ты требуешь ответа о земном. А где дары? Даров не вижу пред собою.

— Дары? — волшебник, кажется, растерялся.

— Дары. Сапфиры. Золото. Вкусняшки. Когда добудешь ты дары, о смертный, то приходи, быть может, я и выйду.

Волшебник ушёл сильно озадаченный.

Нет, ну а на что он рассчитывал? Что скучающий дух будет внезапно помогать ему из чистого альтруизма? Ха.

Я тихонечко вслед ему поржала над «Дуропластом». Это же по накалу экспрессии практически как «Пир духа». Шедевр, одним словом.

После этого у реки появилась незнакомая мне девушка из деревни. Мямлила невнятное, хотела странного: замуж и уехать уже из этой дыры. Сказала ей, что если выйти замуж за Витольда — ну, или хотя бы его соблазнить, то будет ей счастье. И непременно на свежем сене.

И остальным, говорю, намекни, что дева озера любит конфеты. «Дальше — только за бабки!» Ха!

Потом пришла ещё одна. Уже с «дарами»! Послала её по тому же адресу.

И следующую тоже.

Кажется, в женской части игры началась некоторая ажитация. Интересно, есть он вообще, Витольд этот? Или это какое-то случайно замеченное мной в бумажках имя — типа, девы озера же безвременно почивший жених?

Я развернула слегка помятую сопроводиловку к роли и начала внимательно её читать. За этим занятием меня застала примчавшаяся мастерка.

— Оля, что за замут с этим Витольдом? Кто придумал?

— А что? — «удивилась» я. — Всё в рамках игровых правил, — я ткнула мастерше под нос её же бумажку. — Какие-то проблемы?

— Да девки ему проходу не дают!