Солнце любви

Утром я увидел ЕЁ в школе. ОНА подошла, тепло приласкала мою дочку, похвалила за успехи. Стояла возле меня какая-то новая, не такая как раньше. Румянец волнения, тепло в глазах, мягкий голос. Что-то сказала, я что-то ответил, удивляясь и радуясь перемене в НЕЙ. ОНА вряд ли осознала сама, что произошло с НЕЙ – вся была наполнена каким-то чудным внутренним светом, таким светом наполняются женщины, которые любят – это свет любви, искренней, чистой, всепобеждающей. Да, так может светиться лицо женщины, сердце которой наполнено большими, светлыми, яркими чувствами – это свет любящей, но не только любящей, это свет любимой и сознающей то, что она любима. Сознание этого возвышает, заставляет расправить плечи, выше поднять голову. Меняется всё – осанка, походка. И такая женщина уже не ходит – она парит над землёй, парит величаво и гордо, ведь она и любящая и любимая.

Только взаимные чувства, только взаимный восторг и взаимное притяжение могут принести подлинную радость, подлинное счастье.

Я подумал: «ОНА любит. ОНА умеет любить!»

Пробежали в мыслях строчки:

«Дай Бог, чтоб мы в жестоком этом мире

Имели редкий чудный дар любить!»

Теремрин прервал чтение, задумался: «Странно, автор взял строки из моего стихотворения?! Значит, он знает меня? Ведь легко бы мог сам что-что сочинить. Странно?!»

Вспомнил это своё стихотворение:

Не зря нас Бог карает знойным летом,

Во зле и фальши люди стали жить,

Благословен, кто в грозном мире этом

Имеет чудный Божий дар любить.

К добру иль злу путь выбираем сами,

Любовь – к добру, а ненависть – ко злу,

В любви всегда Всевышний будет с нами,

Так обратись, моя родная, в слух,

И ты поймешь: коль запылает пламя,

Мы в Вечный Мир путь проторим сквозь мглу.

Теремрин некоторое время сидел без движения. Он думал о другой необыкновенной женщине, о той, которая встретилась ему и с которой отношения только развивались. Читая рукопись неизвестного автора, случайно (а может не случайно) попавшую к нему в руки, он уже начинал, отчасти, завидовать описанному в ней удивительному чувству, чувству яркому, всепобеждающему. И он с надеждою подумал, что его может ожидать что-то ещё более сильное, ещё более яркое, потому что, хотя неведомый автор и упоминал несколько раз о духовности отношений, но этой духовности в рукописи пока не было видно. Скорее в ней была описана невероятная по силе всепобеждающая страсть, именно страсть… Любовь! Любовь – это что-то совсем другое. Он понял это с Татьяной, но… Так всё неожиданно глупо оборвалось. Впрочем, он стал теперь понимать, что, конечно, оборвалось всё совсем не случайно.

Посмотрел на часы. Было уже поздно. И всё-таки он продолжил чтение, отыскав место, где описывалась встреча в школе…

"Мы стояли рядом уже довольно долго. Пора было, вероятно, собираться домой и ЕЙ, да и мне. Но я не мог сделать и шага. И ОНА не спешила. Всё смотрела на меня и говорила мягко и ласково что-то приятное. Я не понимал что, я только слушал ЕЁ голос, который был для меня сейчас дороже самой чудной и совершенной мелодии.

Окрылённым я вышел на улицу. Я верил в будущее, был полон надежд. Надо было срочно повторить встречу, причём как можно быстрее.

…Но очередная встреча оказалась безрезультатной. ОНА шла на ласки, но кроме поцелуев, не позволяла ничего – сразу становилась холоднее, настороженнее и напряжённее, чем в прошлый раз, когда я почувствовал, даже не знаю почему, что ОНА очень, очень и очень подходит мне по темпераменту. В НЕЙ был огонь, а сейчас он, если и не погас, то фитилёк ОНА привернула умышленно.

Снова пили шампанское, снова я пытался добиться чего-то большего, чем поцелуи и снова слышал «не надо», «не могу я».

Что-то очень сильно сдерживало ЕЁ. Я не мог понять что. После этой встречи мы некоторое время не виделись – ОНА ссылалась на занятость.

Отношения наши переживали весьма опасный период и, конечно, двусмысленный. Ведь не было ещё никаких особых признаний, ничего не было. И в то же время меня к НЕЙ уже словно привязала неведомая нить. Разрывать её не хотелось, а продолжения отношений не получалось.

Мог ли я тогда заставить себя забыть ЕЁ? Нет, уже не мог. И потому решил сделать ещё одну попытку.

Не скоро удалось, однако, назначить новую встречу. Наши отношения на всём их протяжении испытывали и взлёты и падения. После первого взлёта – первое падение. Я терпеливо ждал, я был полон решимости добиться того, чего всегда стремится добиться мужчина от женщины, особенно если покорён ею, если чувства его высоки и сильны. Разве возникнет подлинная любовь, если не приведёт она к наивысшей точке отношений, если люди не узнают друг друга полностью, без остатка.

Я был настолько истомлён ожиданием, что понял – случись неудача, не

перенесу более, лучше завершу всё сразу. Вежливо откланяюсь и принесу извинения за причинённые волнения и беспокойства.