- Зови меня Шен, - сообщил Ван и продолжил осмотр. Над кроватью его соседа висел написанный на ватмане иероглиф “Кху” - “горечь”.
- Вероятно, парнишка - большой зануда и зубрила, - подумал Ван.
Он разулся перед ковриком и разложил свои нехитрые пожитки.
- Товар после занесешь? - парнишка испытующе посмотрел на Шена.
- А ты умен, - усмехнулся Шен, - быстро соображаешь, - похвалил он парнишку.
- У тебя на лице написано отсутствие интереса к образованию, ты хорошо дерешься, у тебя есть важные дела и ты не любишь терять попусту время! - сообщил ему тот.
- Твоя наблюдательность больше подходит для сыщика, чем для инженера, - признался заинтересованный Шен.
- А я учусь на юридическом, просто эта общага - самая дешевая в городе - сообщил Сунь.
Он вылез из-за компьютера, включил электрический чайник, достал кружки, пакет с засохшими пряниками и старым раскрошившимся печеньем. Разделив по чашкам пакетик лапши, он залил ее кипятком. В маленькие чашки он насыпал несколько щепоток зеленого чая.
- Садись, поужинаем, - предложил он Вану.
Ван умел подолгу обходиться без пищи, но скудный рацион Суня вызвал у него осуждение.
- Ты как конфуцианский начетчик - великий дух в немощном теле, - усмехнулся он.
- Кто много ест, тот счастлив и доволен. Ему нужны красивые женщины и не нужна учеба, горькое учение приносит плоды сладкие, а худой - не значит слабый! - с этими словами Сунь уперся в пол руками и закинул ноги на стену. Он стоял вниз головой, опираясь на пол только указательными пальцами, а затем медленно оторвал от пола левую руку.
Ван Шен поразился искусству “алмазного пальца”, но не подавая виду, стал выкладывать деревенские гостинцы, которыми его снабдила Марья Семеновна, жена деда Кондрата.
Он не спеша выложил квашеную капустку, грибочки, несколько картофелин, соль с укропом, несколько сушеных лещей. За его спиной раздался грохот - Сунь рухнул на ковер.
- Откуда все это, старший брат Шен? - почтительно осведомился он, потирая ушибленную голову.
- Нужно уметь ладить с местным населением! - назидательно произнес Ван.
На лице Суня появилось умиленное выражение, оно заострилось и вытянулось в сторону пищи.
- Постой-постой, а как же “горечь” ? - засмеялся Ван, указывая на иероглиф над постелью своего нового приятеля.
Но Сунь уже расставлял снедь на свободном участке стола, быстро заварил зеленый чай.
- Я сижу без денег уже две недели, - весело сообщил он, - с тех пор, как купил принтер к компьютеру.
Сунь нырнул под постель, долго рылся в каких-то вещах, а затем вылез с бутылкой в руках. Бутылка была наполнена только наполовину.
- Один друг приносил, хороший человек, - пояснил Сунь, - это хорошее сладкое вино из Молдавии.
Ван ничего не слышал о Молдавии, но охотно подвинул пластиковый стаканчик, палочки сами прыгнули ему в руку, ужин начался.
Ван Шен в тысячный раз поразился, как глубоко живут в людях древние животные инстинкты, память предыдущих перерождений. Разделить горсть риса, преломить хлеб, или просто выпить вместе чай - во всех культурах и у всех народов это знак дружбы и мира, величайшего доверия.
Внезапно с ужасающей ясностью Ван увидел перед собой лицо длинноволосого японца, и страшные мысли шевельнулись в нем.
- Готов спорить на деньги, ты сейчас подумал о яде! - торжествующе вскричал Сунь. - Неужели мой облик внушил тебе такое недоверие?
Нет младший брат, нет - протянул Ван - я просто видел сегодня одного очень странного человека.
Сато Ёшинака! Длинноволосый жибенжень1 . Он тебе понравился, правда! - засмеялся Сунь. - Человек приятный во всех отношениях. Говорят, что он убил кого-то в Японии, и у него другое настоящее имя.
- Послушай, фокусник, ты что-то слишком хорошо читаешь мои мысли - нет ли у нас с тобой общих знакомых? - Ван решил что недооценил парнишку.
- Уверен, что нет. Ты из Сычуани, а я с севера, из Шеньяна. Если бы я слышал о тебе, то сразу узнал бы, и обратился по имени.
- Твоя догадливость невероятна, - признался Ван. - Ты начинаешь меня пугать.
Парнишка ел со сказочной быстротой, палочки в его руках двигались со скоростью пропеллера.
- А мне положено быть догадливым. Я глава нашего студенческого землячества, - сообщил он.
Глава десятая
Поздним осенним вечером руководство клуба “Сычуань” со товарищи сидело на квартире Александра Фионина. Родители Саши уже поужинали и затворились в своей спальне. В комнате их сына происходило что-то напоминающее тайное заседание секты “Белого лотоса”, но по унылому духу обстановка больше соответствовала военному совету в Филях.