Солнце и пламя

— Люций, веди второго, — велела тем временем дель Корду «драконица». — Будем сверять данные. Кто его знает, этого щенка? Видно, тот еще гаденыш, мог и наврать. Тот же Эраст, кстати, так же себя вел бы. Наплел бы невесть чего, смешав ложь и правду в равных пропорциях, а ты после гадай — так все обстоит на самом деле, не так?

Кстати, да. Верно подмечено.

Но это все — потом, а сейчас самое время для важного вопроса.

— А вот тот посланец, что от Гая Петрониуса, он что говорит? — небрежно поинтересовался я у Белой Ведьмы, когда дель Корд отправился за вторым пленным. — Или ты его уже… того?

— Живой еще. — «Драконица» усмехнулась, глядя на прыжки юноши, уворачивающегося от десятка небольших, размером с перепелиное яйцо, огненных шаров. — Хорошо, что напомнил, надо будет его тоже опросить и с этими вместе прикопать.

— Я бы не стал. В смысле, прикапывать. Этих в могилу, с ними все ясно, а вот посланец Туллия… Он как карта, пусть и невысокого достоинства, но его все равно можно будет разыграть в партии. Убить — дело нехитрое, но потом обратно-то не воскресишь.

— Почему? — поморщилась Белая Ведьма. — Не так это сложно — мертвеца поднять.

— Ты поняла, о чем речь. — Я мысленно себя ударил по языку, интонации были выбраны не те. — Мертвый — не живой.

— Может, ты и прав. Но вообще запомни — мне советы не нужны, и советчики — тоже, особенно такие, как ты. — Ведьма обратилась к одному из развлекавшихся магов: — Оскар, заканчивай. Поиграл — и будет.

Сверху, с синего безоблачного неба прямо на пленника рухнула золотистая молния, пробив его с головы до пят. Молодой человек застыл, словно пришпиленная кинжалом к доске бабочка, но как только молния истаяла в воздухе, тут же ничком повалился на землю. Сдается мне, теперь сквозь него можно было смотреть, что через твою подзорную трубу, возникни у кого такая странная идея.

— Оскар, приведи-ка мне того пленника, что мы третьего дня в подвал вон того дома посадили, — попросила мага Белая Ведьма. — Надо с ним разобраться, в самом деле. Чего тянуть?

Внутри все сжалось. Интересно, я прав или не прав? И если прав, то как мне сделать так, чтобы все остались при своих?

ГЛАВА 12

Ну да, это был Агриппа. Помятый, сонный, с соломинками, запутавшимися в седеющих, но все еще густых волосах. И — не связанный. Я был уверен, что он в путах сидит, ан нет.

— Тепло на улице. Хорошо! — сообщил он Белой Ведьме, к которой его подвели. — А то совсем озяб в подвале. Сыро там очень и промозгло.

— Ну извини, не до тебя было. — В скрипучем голосе Ведьмы мелькнула тень иронии. — Времена неспокойные, то одно, то другое, вот и запамятовала. Но вспомнила же?

— За что спасибо, — чуть склонил голову Агриппа, а после огляделся, несомненно, заметил меня, но никак на это не отреагировал. — Смотрю, развлекаетесь? Этого мальчонку я помню, он из тех, кто недавно моему хозяину на верность присягал. Их много тогда к нему пришло, молодых да ранних. Дескать, старые правила и основы уходят в историю, они вместе с архимагом Туллием желают строить новый мир, в котором будет место для всех и каждого. Этот, я гляжу, поставленной цели почти добился, в новый мир отправился. А место, надо полагать, где-то за околицей у меня с ним одно на двоих будет? Или даже закапывать не станете, так бросите?

— Ты спешишь к Престолу Владык?

— Я? Нет. — Тон у Агриппы был если не насмешливый, то очень близок к тому. — Просто смотрю на вещи здраво. По всему, ты меня еще в прошлый раз должна была убить, но отчего-то отпустила. То ли чудо случилось, то ли просто повезло — не знаю. Но у любого везения есть конечная черта, и я ее, как мне думается, уже пересек.

— Философ, иначе и не скажешь. — Белая Ведьма несколько раз качнулась на каблуках. — А мне рассказывали, что ты верный слуга Туллия и кроме как убивать тех, кто не угоден твоему хозяину ни на что больше не способен.

— Врут, — заверил ее Агриппа. — Я убивал и тех, кто мне самому не нравился. Ну так что, может, уже начнем? Рассвет — прекрасное время для смерти. К тому же мне жутко хочется есть. Ты же для меня выбрала подвал, в котором, кроме глиняных горшков, местные селяне больше ничего не хранили. Он тут на всю деревню небось один такой. Вон, слышишь, как в желудке у меня завывает? Прямо неловко становится, ты все же дама, а я какой-никакой, но кавалер. Так что давай уже избавим меня от неприятных ощущений. И, если можно, как-нибудь по-быстрому. Я не маг, ордену сроду не служил, так что ненавидеть меня так же, как их, согласись, не за что.

Не знаю почему, но я ощутил гордость за то, как себя вел перед ликом Смерти тот, кого я, сам не понимая почему, считал своим отцом. Он бы сам, скорее всего, посмеялся над этим, но…

А помочь я ему никак не мог, по крайней мере в данный момент. Разве что умереть рядом, но какой в этом смысл? Причем он сам такое решение точно не одобрит.

— По-быстрому, говоришь? — прищурила единственный глаз Ведьма.

— Не получится? — непритворно расстроился Агриппа. — Натура не позволяет? Понимаю. Хотя душевной благости от этой откровенности мне не добавилось.