Солнце и пламя

– Так и пользы не меньше! – назидательно произнес Мартин. – И самое главное – этот старый пес Альдин в том году нам абсолютно верный расклад дал. Настолько, что я засомневался в том, что это была лишь его догадка. Сдается мне, он что-то знал еще тогда. Повторю – не догадывался, не предполагал, а точно был уверен в сказанном. Или это даже не знания были, а и вовсе хороший и большой план, в котором все мы, включая наставника, упокой боги его душу, лишь маленькая деталька. Короче – Братство под руководством патриарха Туллия и Орден Истины во главе с аж самим иерархом уже отбыли в сторону Медона. Если немного точнее – границ бывших королевств Фольдштейна и Сезии. Старые владения Меллобара теперь не рубеж между людьми и эльфами, а глубокий тыл. Император велел этой парочке вернуть захваченные территории, выбить ушастых за Луанну, а в идеале – уничтожить их всех, включая его эльфийское величество. Дескать – земля для людей, эльфы на ней лишние. А если они с поставленной задачей не справятся, то, выходит, зря Братство и Орден народный хлебушек едят. Ну а кто покажет лучшие успехи, того императорская власть обласкает и возвысит над остальными.

– То есть, выходит, нам можно вообще ничего не делать? – хмыкнула Рози. – Получается, мы все зря тут собрались? Что вы на меня так смотрите? Они же теперь станут друг друга поедом есть, а победителя в этом противостоянии не будет. Его Линдус сразу по возвращении уничтожит.

– Так-то оно так, но нам с этого всего радости никакой, – протянул к костру руки Мартин. – Знаешь, де Фюрьи, у меня очень мало принципов. Их, можно сказать, вовсе нет. Наследственность, да и то, чем я до обучения у Ворона занимался, их появлению не способствовали, потому я дорожу тем, что имею. И главное правило, которому я следую, – никогда никому ничего не прощать. Никогда я от него не отклоняюсь. Никогда.

– Совсем-совсем? – уточнил, усмехнувшись, Гарольд.

– В любом правиле есть исключения, – не стал отводить взгляд Мартин. – Наша с тобой кровь смешалась в боях, когда мы плечом к плечу стояли, и все взаимные долги смыла, так что бывшие разногласия теперь не в счет. Но эти крысы должны заплатить как за то, что они сделали с нашим учителем, так и за смерть моих… Наших друзей. Мне заплатить, а не какому-то там Линдусу.

– Нам, – поправил его Фальк.

– Нам, – согласился Мартин. – Потому мы здесь. Да и вы, полагаю, тоже.

– Как-то так, – пробасил Карл.

– Мне вообще больше идти некуда, – сообщил присутствующим Монброн. – Я теперь бездомный. Титул – и тот стал условностью. Нет королевства – нет сословной знати, все пришло к абсолютному нулю. Шпага, десяток золотых, племянница и вы – вот все, что осталось от прежней жизни. Больше ничего нет.

– А как же месть? – напомнил ему Мартин. – Про нее что не сказал?

– Так это уже часть меня самого, – пояснил Гарольд. – С таким же успехом можно руки и ноги в список включить. Правда, не вполне ясно, чем заниматься после того, как все, кто должен, получат по заслугам. Впору в наемники идти или вон к тебе в шайку проситься.

– Если живы будем, что-нибудь придумаем, – заверила его Рози. – Вы лучше мне скажите – с этой вот писклявой мы все решили? Отправляем ее к этим… Как их… Большим оврагам?

– Как отец решит, – уставился на меня Гарольд. – Что молчишь, Эраст?

– Не с собой же малую тащить? – откашлявшись, произнес я. – Тем более что Миралинда согласна с ней остаться. Чужим людям ее не доверишь, это ясно, но тут душа спокойна будет. У всех, не только у меня. И ты, Монброн, не делай вид, что, мол, «груз с плеч сбросил, теперь мне все едино».

– Верно. – Фальк подошел к малышке, снова дремлющей на руках нашей подруги, и сделал ей «козу», совершенно не озаботившись тем, что Люсиль ее не видит. – У-у-у-у-у! Дядюшка Карл сразу полюбил эту кроху. Знаете, я, пожалуй, ее своей наследницей сделаю. Мне же какая-то часть папашиных владений все одно отойдет? Других детей в нашей компании не предвидится, пусть она все и получит после моей смерти. Подрастет – все не бесприданница будет.

– Не самая плохая идея, – задумчиво сообщила всем Магдалена. – Лучше уж ей мои деньги достанутся, чем сестрицам с их мужьями. Вряд ли мой родитель разорился, наша семья, хвала богам, золото не близ престолов зарабатывает, а на торговле зерном и мясом. Чем хуже политическая обстановка в Рагеллоне, тем лучше у него идут дела. Вот только как бумаги на это все оформить? И где?

Рози ничего не стала говорить, хотя как раз ей-то было чем похвастать в этой ситуации. Ясное дело, что семейное состояние, несомненно, неприлично увеличившееся за последнее время за счет предательств, убийств и разрешенного законом разбоя, со свистом пролетело мимо ее точеного носика, но в Халифатах осталось много всего такого, что позволило бы не то что Люсиль, но и всем остальным еще долго не думать о хлебе насущном.

Но она молчала, не вступая в беседу. Как видно, сильно на меня обиделась.