Солнца трех миров

— А если плоты вместе свести?

— И так сведем. Но дежурить все равно лучше по двое.

Я взял Витин карабин и пошел побродить по окрестностям. У Вити был нарезной «Тигр» с хорошей оптикой — я планировал купить себе такой, когда жил на Земле, но так и не собрался. Теперь представился случай опробовать эту машинку. Однако я никого не подстрелил, не нашел ничего интересного, только измазался в грязи, уткнулся в протоку и повернул назад.

— Что-то тут колючки в лесу не видно, — сказал я возвратившись.

— По берегам последних проток ее уже почти не было, — отозвалась Даша. — Вить, вы когда впервые увидели колючку?

— Эти кусты без листьев? Из которых у вас изгородь была?

— Ну да.

— Вот как раз на подходе к обрыву, за неделю перед тем, как вас нашли.

— Наверно, она действительно нездешняя, — сказала Даша. — Боря, мог быть раньше хоул с другой планеты на том самом месте, где потом появился наш?

— Это не исключено, — ответил Эпштейн. — Но вы учтите, что механизм формирования хоулов мне пока не вполне ясен. Блуждающие хоулы, согласно моим расчетам, могут существовать от долей секунды до нескольких месяцев и даже лет. И чаще всего должны встречаться хоулы первой категории, то есть короткоживущие. Стабильные хоулы способны существовать подолгу, но появляются они только на пике очередной интеграции миров.

— И как далеко мы от пика?

— На этот вопрос ответа у меня тоже пока нет, — вздохнул Эпштейн. — Если судить по косвенным признакам, например, по участившимся исчезновениям людей, пик уже близко. Но тут легко ошибиться. Статистика — вещь обманчивая, резкий рост каких-то показателей может быть связан просто с улучшением методов сбора данных в той или иной области.

Ночь прошла спокойно, как и несколько следующих дней и ночей. Однако мы постоянно держались настороже, ожидая появления предсказанных Ингой местных жителей, против которых потребуются щиты. Похожих на крокодилов животных в реке не было, но Витя сказал, что в ней водятся гигантские сомы и водоплавающие ящеры длиной до десяти метров. Этих, последних, мы вскоре увидели: смахивающие на варанов звери с трудом выползали из воды на слабых коротких лапах, грелись на илистых отмелях, иногда дрались друг с другом и сползали обратно в воду.

Рыба ловилась плохо, и мы охотились на птиц, отдыхавших на плывущих деревьях и носившихся над водой. Речные птицы оказались пугливее лесных. Многие из них явно знали, что такое луки со стрелами и существа на двух ногах, не подпускали плоты близко и не летали над ними. Однако кое-что мы все же добывали, и заготовленные припасы расходовались умеренно. Инга на привалах разыскивала съедобные травы и учила это делать нас; Мартышка скакала по деревьям, обеспечивая пропитание себе, а заодно давала нам наводку на поспевшие и пригодные в пищу фрукты.

С первым поселением местных нам повезло. Когда мы подплывали к нему, как раз смеркалось, и Витя заметил далеко впереди слабое зарево: сквозь листву береговых зарослей просвечивали костры. Мы поспешно направили плоты к тому же берегу, потому что он оказался ближе, хоть это и было не самым лучшим вариантом.

— Давайте подождем, пока совсем стемнеет, а потом переправимся на ту сторону, — предложил Валера.

— Раз уж мы здесь, лучше сперва сходить на разведку и узнать, кто это такие, — возразил Лысый. — В темноте можно подобраться к ним незаметно.

— А если они видят ночью? — спросил я. — Вот будет невезуха.

— Подождите, — сказал Витя. — Сперва послушаем, что Инга посоветует.

Инга сидела на носу одного из сведенных вместе плотов, обхватив руками колени, и смотрела в лес. Торопиться с советами она не собиралась. Я попытался представить, каково это: вглядываться в информационные потоки и выуживать из них знания. Или я все не так понимаю? Зациклился на образах, связанных с рыбалкой? Скорее, Инга как-то через себя пропускает эти потоки. Должно быть, она не рыбак, а сеть…

— На разведку лучше не ходить, — сказала Инга, поднимаясь на ноги. — Не смогу объяснить, почему, но нам лучше не ходить в деревню.

— А там деревня? — спросила Машка.

— Не знаю. Но мне кажется, это не временная стоянка.

Дождавшись темноты, мы переправились на другой берег, оказавшись тремя или четырьмя километрами ниже таинственного селения, бросили якоря и заночевали на плотах не разводя костров. Перед рассветом позавтракали вяленым мясом и тронулись в путь еще при свете звезд. Когда взошли солнца, так и не увиденная нами деревня осталась далеко позади.

Через три дня, вечером, оглядывая берег в поисках места, где плоты могли бы пристать без особых трудностей, мы увидели узкую илистую отмель, испещренную следами.

— Похоже, водопой, — сказал Витя. — Надо остановиться чуть ниже на пару дней и настрелять дичи.

— Постой-ка, — сказал я. — Давайте подплывем ближе.

Шесты не доставали до дна почти до самой отмели, пришлось к ней подгребать. Отпечатки на подсохшем иле свидетельствовали о том, что мы пристали тут не первыми.

— Что тут такое вытаскивали? — спросил Валера, вглядываясь в отчетливые широкие полосы на берегу.

— Что-то большое, — сказала Даша.