Солнечный змей

— Ничего особо ценного, но богатые запасы простых реагентов, — заключил Некромант, закрыв последнюю коробочку. — А там, в сундуке, всякая одежда. На одного человека — и был он не из бедных.

Он покосился на свои ноги. Фрисс опустил взгляд и усмехнулся — Нецис успел обуться в мягкие полосатые туфли.

— Фррисс, я пить хочу, — напомнил о себе Алсаг, тыкаясь носом в ноги Речника. Фрисс устало опустился на крышку сундука и махнул рукой.

— Ал-лийн!

Водяной шар закружился в воздухе, быстро разрастаясь. Алсаг сунул в него морду. Нецис зачерпнул двумя ладонями чистую влагу.

— Вода у нас есть, — сказал Речник, смывая с рук дорожную пыль. — Но где нам взять еду? Едва ли в башне остались припасы…

— Если откусить куману хвост, он ведь не умррёт? — шевельнул ушами Алсаг. — Я запомнил, где тут дерржат ящерров…

— Не надо, Алсаг, — покачал головой Нецис. — На крыше есть гнёзда, можешь обшарить их, но не выходи из башни. А ещё лучше…

Он шевельнул пальцами. Кот растаял в воздухе. Здоровенный чёрный нетопырь с недовольным писком взлетел и сделал круг над столом. Фрисс подставил руку.

— Пойдём на крышу, Алсаг. Только не шуми…

…Дрожащий красный свет коснулся век, следом послышался негромкий голос, шипение и бульканье. Фрисс вскочил, выхватил мечи из ножен и только потом открыл глаза.

— Хаэ-эй! — протянул Всадник Фирайн, отступая вдоль стола. — Сон твой был мирным? Я принёс еды вам и вашему зверю.

— Мррф, — откликнулся Алсаг, привалившись плечом к ноге Речника, и снова опустил морду в лохань, наполненную кашей. Из лохани пахло водорослями и подгорелым маслом.

— С-спасибо, — пробормотал Фрисс, медленно убирая мечи в ножны, и провёл ладонью по лбу.

Единственное окно в лаборатории было заложено изнутри, в комнате было темно — только в жаровне на столе горело красноватое пламя. У жаровни стоял, держа щипцами большую колбу, Нецис. Он на миг обернулся, кивнул Речнику и вновь склонился над огнём.

— Всё, что удалось унести, — вздохнул Фирайн и положил на сундук, с которого только что поднялся Фрисс, дорожную суму. — Несколько странных штук и непростая сумка. Остальное у Наблюдателя Квези… и священная Грамота, да не оставят нас боги, тоже.

— Вайнегова Бездна… — Фрисс прижал сумку к груди. Внутри было что-то твёрдое, угловатое. Речник открыл её и широко ухмыльнулся. И скафандр, и дозиметр были на месте — а под ними, рядом с кольцом из самородного серебра, лежал обломок белого камня.

— Нецис, это твоё, — Речник положил ключ летучки на стол, Некромант неуловимым движением прибрал его. Фрисс пристроил перстень на средний палец, перебрал плоские кольца-монетки на дне сумы — не то пятнадцать, не то двадцать медных зиланов — и благодарно кивнул «изумруднику».

— Фрисс, я тебе еды оставил, — сказал, не оборачиваясь, Нецис. — Та-а… Ещё немного, и зелье докипит. Прекрасная вытяжка в этой лаборатории, я боялся, что запах топлёного жира тебя разбудит.

Речник принялся было за еду, но, услышав о топлёном жире, вздрогнул и чуть не выронил горшок.

— Нецис, ты варишь «Кийольти»?!

— Почти сварил уже, — отозвался Некромант. — Очень богатый запас реагентов у Руха ца Аталиша. Зачем ему при такой лаборатории было лезть в работорговлю?!

Маг пожал плечами и выплеснул закипевшую жидкость в большой, на две трети уже наполненный сосуд.

— Скверные дела, — покачал головой Фирайн. — Не знаю, что хуже: что чародей под нашим присмотром торговал рабами — или что мы об этом не знали. Нецис Изгнанный, так ты обдумал мои слова?

— Неоднократно, — Нецис неохотно оставил в покое колбы и повернулся к «изумруднику». — Сегодня, завтра или через день — Орден заметит и твои отлучки, и наше присутствие. И ты на кострах Хоматунны займёшь место рядом с нами. Нам нельзя оставаться здесь, Всадник Фирайн. Завтра на рассвете мы должны уйти.

— Всадники будут искать вас повсюду, — нахмурился Фирайн. — На всех дорогах, в каждом городе. Наблюдатель Квези не простит вам побег.

— Так говорили мне, когда я уносил ноги из многих поселений, — пожал плечами Некромант. — Ни мне, ни Фриссгейну не нужно его прощение. Нам нужно уйти из его рук и от его глаз — и более ничего. Боюсь, что прятаться мы должны не в башне Руха, а в собственных телах. И хотя я уверен, что выдаёт нас не внешность, а наши деяния…

— Вы очень странно выглядите здесь, в Мецете, — сдвинул брови Всадник. — Особенно ты, Нецис. И каждый куман уже запомнил и повторил ваши имена. Вам надо бы сменить лица.

«Дожили…» — мысленно поморщился Речник, доедая холодный айш. «Дальше некуда. Воин-Кот, право же, ты слишком щедро отсыпал нам даров…»

— Здесь есть одежда, — Фирайн постучал по сундуку. — Одежда для мага. Если ты, Нецис, назовёшься алхимиком, и затемнишь лицо, и оденешься не по-вашему…

— И никуда не полезу — то это может и сработать, — невесело усмехнулся Некромант, попробовал остывающее зелье и с довольным видом кивнул. — Илкор ан Ургул… Менять имя и лицо мне не доводилось с тех пор, как…

Он замолчал, судорожно прижимая ладонь к грудине. Речник вскочил, встревоженно глядя на него.