Солнечный змей

— Хорош! — Речник Яцек стоял над Кессой, растянув над ней полупрозрачный подвижный купол. Но «изумруднику» было не до него — его, развернув к себе лицом, крепко держал за оба запястья Кытугьин, и на его меховой накидке виднелась выжженная прореха.

— Ты что решил?! Ты нападаешь на моих гостей под крышей Ильнайтота?! — цедил солмик сквозь зубы, сжимая руки Цэрина всё крепче. — Вождь Аскаган! Ты видел?!

— Пусти, жироед! — не своим голосом закричал «изумрудник», вырываясь из его цепкой хватки. — Препятствовать Ордену?!

Аскаган вскинул руку. Двое солмиков повисли на плечах Цэрина, не давая ему освободиться, третий осторожно сжал плечо Кытугьина.

— Койя! — Речница, вывернувшись из-под воздушного щита, подхватила на руки жёлтую кошку. Та шипела и махала лапами, и золотая паутина на её боках стремительно истончалась и рвалась.

— Вы целы? — Речник Яцек посмотрел в глаза Кессе, тронул Койю за загривок и кивнул сам себе. — «Изумрудники» как с цепи посрывались. Как вернёмся, скажу Астанену, чтобы дал им укорот!

— То, что я слышал — правильно? Он собирается убить тебя за то, что сделал твой муж? — голос Кытугьина дрожал. Солмик ощупывал прореху в одежде и морщился. Кесса охнула.

— Он… обычаи их Ордена очень странные, — пробормотала она. — Кытугьин, ты ранен?!

— Бок прижгло, — мотнул он головой. — Такие вот гости приходят в Ильнайтот… Воля Праматерей, но я о таких делах даже не слышал!

— Ильнайтот не слышал о таких делах, — хмуро посмотрел на него Аскаган и поднял руку, призывая к молчанию. Все солмики повернулись к нему. Цэрин Санг уже не дёргался — его держали четверо, пятый готовил ремни, чтобы связать его.

— Вы видели, что тут было? — громко спросил Аскаган. — Человек назвался тем, кому нужна помощь — и мы приняли его в своём доме и накормили его. Мы помогли ему в поисках — и что получилось? Он напал в нашем доме на наших гостей, обвиняя их в чужом преступлении. Цэрин Санг, ты хотел пролить чужую кровь в доме Ильнайтота? Ты хотел, чтобы о вожде Аскагане все говорили — в его доме убивают гостей?! В его доме даже его воины не могут отложить оружие?!

Кесса видела, что солмик дрожит от волнения. Она прижалась к Речнику Яцеку и смущённо опустила взгляд. Ей было очень неловко.

— Какие злые обычаи у этих людей, — покачала головой Аса, обнимая Кессу за плечи. — Правильно ты ответила ему! Знала бы я, что он пришёл убивать…

— Хоть с копьём ходи, — поморщился Кытугьин, приподнимая край накидки. На его боку расплылось красное пятно.

— Я прошу у тебя прощения, Кытугьин Иланка, — Аскаган тронул его плечо. — И у вас, воины Великой Реки. Всё это случилось не по моей воле. Этот южанин показал, что он не уважает тех, в чей дом явился. Я говорю вам, воины Ильнайтота, — ему следует вернуться на юг, и отныне в Ильнайтот он войдёт связанным или же мёртвым. Пусть к полудню подготовят повозку и припасы. Если на юге позволяют так поступать — пусть он там и живёт.

— Ты совершаешь большую ошибку, вождь Аскаган, — опомнился наконец Цэрин, и его глаза снова сверкнули сталью. — Тебе следовало бы искать расположения Ордена. Вы все стоите на пороге ледяного мрака — и вы помогаете омерзительному Некроманту, его пособнику?!

— Ты, видно, долго смотрел на лёд — и холод проник в твою голову, — нахмурился правитель Ильнайтота. — Каждый видит, что никто здесь не пособник Хелигнэй. Ты не понимаешь, что говоришь, а кого-то обидят твои слова. Иди к себе. Никто не навредит тебе, но в полдень ты покинешь Ильнайтот.

— А на рассвете уедем мы, — еле слышно сказал Хагван, дыша Кессе в ухо. — Каримас милосердный! До той поры — не встретить бы этого Всадника в узком коридоре…

— Не бойся, ты не Некромант, — вздохнула Кесса.

— А кто их знает, кто им Некромант, — скривился олданец. — Что-то мне кажется, они тебя от Фрисса не отличают.

«Пусть бы они все погнались за мной и пропали во льдах!» — Кесса на мгновение зажмурилась. «Пусть никто из них не найдёт Речника Фрисса, никто не помешает ему в пути…»

Глава 15. Синяя соль

Широкие террасы, прорезанные в каменистом склоне, огромными ступенями поднимались от пристани к желтовато-белесым надвратным башням Вачокози. По обочине дороги, истоптанной в пыль тысячами ног и лап, пробивалась из галечной россыпи жёсткая степная трава. Флона, взмахнув хвостами, сунула морду в пожелтевший куст и захрустела.

— Нецис, эта трава не ядовитая? — забеспокоился Фрисс, наматывая на руку поводья.

— Нет, просто невкусная, — вяло покачал головой Некромант. Он сидел на панцире, низко наклонив голову, и тяжело дышал, — бурное море доконало его, и с парома Фрисс нёс его на руках, только сейчас маг начал приходить в себя.

— Фррисс, — Алсаг ткнулся носом в плечо Речника, — смотрри, вон в том шатрре прродают уланзи…

Его усы трепетали, и кот так и норовил повернуться к разукрашенному, но сильно запылившемуся шатру. У входа на ветру болталась лёгкая фляга из высушенного плода Кими. Близился полдень, и под навесом у шатра уже расселись на циновках жители и гости-островитяне, передавая по кругу наполненные чаши. Кисловатый запах местного пойла висел в воздухе.