Солнечная пыль

– Вовсе нет! – оборвала она меня. – Мне это надоело. Скачешь по волнам без какого-либо смысла… Да ну! Дурацкое занятие. Я уже и своему инструктору позвонила и все отменила. Сколько можно сидеть в воде? Скоро в жабу превращусь. И меня мучают угрызения совести, что я постоянно оставляю тебя одного. Чем ты собираешься сегодня заниматься? – другим тоном спросила она.

Я пристально посмотрел в ее глаза. Но Лара состроила гримасу «невинной малышки», она это умела. Я невольно заулыбался.

– Так чем? – не унималась она. – Чего молчим?

Я уже сдал материал своему «автомобильному» редактору и как раз сегодня намеревался полностью погрузиться в готический роман. Решение жены остаться дома вызвало двоякие чувства: я был и рад, что Лара побудет со мной, но и огорчен, хотелось плотно заняться текстом.

– Вообще я уже отправил статью в журнал, – нехотя сообщил я. – И пока другую не написал. Через неделю в Мадриде открывается выставка ретроавтомобилей. Планировал скататься туда, пофотать, взять интервью… Все как обычно.

– И без меня? – с грустью поинтересовалась Лара.

– Ну что ты, котенок! Конечно, я бы взял тебя с собой. Правда, был уверен, что ты откажешься, ведь чем ближе к осени, тем сильнее штормит. И такие волны серферы не упустят.

– Да какой из меня серфер! – вяло ответила она. – Всего лишь очередное увлечение, я дилетант в этом деле… как, впрочем, и во всех остальных. Такая уж я… бесталанная, что ли.

– Прекрати! – строго произнес я и обнял ее. – Ты прелесть!

– Я тебе об одном, а ты все свое… – тихо сказала Лара и отстранилась.

– Ты моя жена, – продолжил я, – хозяйка в доме, и со всем отлично справляешься. А дети появятся…

– Нет! – резко ответила она.

– Ладно, чего ты? Успокойся. Я же не предлагаю немедленно, ты еще слишком молода, пока будем жить для себя.

– Именно! – обрадовалась Лара. – Жить для себя – все, чего я хочу. Так чем займемся, раз ты свободен? Может, поедем в город, осмотрим какие-нибудь музеи? А то я мало где была… Или, может, к дяде Тео? Он такой милый, и с ним всегда интересно.

Именно так она называла моего отца, но ему это нравилось, и я не возражал против такого странного обращения, ведь он не являлся ей дядей. Но я знал, что в России часто к неродным по крови людям могут обращаться «тетя» или «дядя», и это в порядке вещей.

– А со мной не так интересно? – подколол я Лару.

Она рассмеялась и поцеловала меня. Но смотрела вопросительно. Я мялся и не знал, на что решиться. Уж очень хотелось поработать над текстом.

– Любимый, что с тобой? – не выдержала Лара затянувшейся паузы.

– Хорошо, я все тебе объясню, – сказал я.

Мы устроились в кабинете деда, именно там я любил работать над романом. Открыв ноутбук, я развернул файл. Текст был на испанском, но моя жена уже хорошо изучила язык и могла легко читать.

– «Пепельные незабудки»… Это что? И почему ты пишешь не на каталанском?

– Это мой роман, – немного волнуясь, сообщил я. – Но не говори никому, я пока в процессе… Из суеверий не хочу показывать неоконченный текст.

– Конечно, милый! Я могила! – заверила она.

– Могила? – переспросил я и вздрогнул.

– Господи, ты же наполовину русский, должен понимать такие выражения, – со смешком ответила она. – Могила, значит, я молчу… как покойник. Что тут непонятного?

– А, в этом плане… Странно все… Ведь мой роман в готическом жанре, по сюжету молодой парень Кристиан полюбил девушку Марису. Но оказалось, что она уже умерла, а он любит привидение…

Лара побледнела и сцепила руки на груди. Она, оттеснив меня, уселась перед ноутбуком и не отрываясь смотрела в текст, пробегая строчку за строчкой, затем «перевернула» страницу и продолжила чтение. Я удивился такому вниманию к моему еще сырому и неоконченному произведению, но не стал ей мешать. И отправился на кухню. Начал готовить мясо, нарезал овощи для салата, жена все читала.

Лара вышла из кабинета через полтора часа, ее глаза покраснели, мне даже показалось, что она плакала.

– Как тебе? – неуверенно спросил я.

– Атмосферно! – коротко ответила она и уселась за стол, уставившись в одну точку невидящим взглядом.

Я не вполне понимал ее реакцию, но выводить на откровенность не хотел. Отчего-то подумал, что ей не очень понравился роман, но обижать меня жена не хочет. Я закончил приготовление жаркого в молчании, накрыл на стол. Лара все так же сидела и смотрела прямо перед собой. Я поставил перед ней дымящееся блюдо, она вздрогнула и будто очнулась.

– Ты должен это обязательно дописать! – серьезно произнесла Лара. – Ты даже не представляешь, что для меня значит твоя книга. Надо же, еще и незабудки! Тебя натолкнул на название тот мой веночек? Значит, ты и правда меня никогда не забывал. Это удивительно… это настоящая мистика… И ты отлично пишешь.

Я вздохнул с облегчением, заулыбался и сказал, что мне очень приятна ее похвала.

– Ты не понимаешь, – тихо ответила она. – Ну да ладно… И вот что, у меня просьба…

– Говори, – подтолкнул я, видя, что она замялась.

– А ты не мог бы писать на русском? Тебе же все равно, на каком языке… ты мыслишь и так и этак, насколько я знаю…