Листья берёзы – огненные языки – и распадается мир: в каждом ещё не сгоревшем фрагменте – берёзовый лист. А между ними – единая бездна ещё-не-бытия. Колышутся листья под солнечным ветром. Есть или пить – не хочу. Остатки Москвы ютятся в старой квартире, грезят ремонтом – как и асфальтовый лес, наступающий на хрупкие старые зданья. Ветви берёзы созрели для главного праздника. …между ними – единая тьма, а Свет отошёл. Остаётся лишь пламя. Итак, всё горит. Всё очень красиво горит: и дерево это со всеми его воробьями, белые свечи под самым окном, и окна напротив, и то, заповедное, счастливое окошко твоё… …что за глупость спрашивать – веришь, не веришь. На такой глубине… …что говорить – что сказать – как – обуглена. …И я тоже – фрагмент. Как любой пешеход. Как будто бы фото моё кружится, ещё не оторвавшись от ветки, над бездной, и не будет уже никого, кто вспомнит или стихи почитает, кто принесёт молока. Разве ты – вспоминать о тебе. Пыль на солнце, берёза и кошка. Всё твоё. Леплю себя заново. И не могу предсказать, что получится.
Капитан
Что есть, кроме вымышленных имён и небольшого количества денег —