Солярис. Эдем. Непобедимый

Координатор поднялся на вершину холма. Остальные пошли за ним. Залитая солнцем равнина разбегалась во все стороны, совершенно однообразная, гладкая, бледно-жёлтая. Вдалеке высились стройные, замеченные ими ещё вчера силуэты. При ярком свете было видно, что это не деревья. Небо, над головой голубое, как на Земле, у горизонта приобретало отчётливо зеленоватый оттенок. Прозрачные перистые облака почти незаметно двигались на север. Координатор определил стороны света по маленькому компасу, надетому на запястье. Доктор, низко наклонившись, ковырял ногой грунт.

— Почему здесь ничего не растёт? — сказал он удивлённо.

Это поразило всех. Действительно, насколько охватывал взгляд, равнина была голой.

— Мне кажется, эта местность высыхает, — неуверенно сказал Химик. — Там дальше — видите те пятна? — гораздо больше желтизны… вон, на западе. Я полагаю, что там пустыня, из которой ветер нагоняет сюда песок. Ведь наш холм глинистый.

— Ну, это мы проверили на совесть, — сказал Доктор.

— Нужно набросать хотя бы в самых общих чертах план экспедиции, — заговорил Координатор. — Запасов, которые мы взяли, нам хватит на два дня.

— Не совсем, воды у нас мало, — вмешался Кибернетик.

— Воду придётся экономить, пока не найдём её здесь; раз есть кислород, найдётся и вода. Думаю, начнём с нескольких прямолинейных маршрутов. Уходить от ракеты будем каждый раз не слишком далеко, так, чтобы иметь возможность спокойно и без излишней спешки вернуться.

— Максимум тридцать километров в один конец, — заметил Физик.

— Согласен. Речь идёт только о чём-то вроде предварительной разведки.

— Подождите, — сказал Инженер, который до сих пор стоял поодаль, как бы погрузившись в невесёлые мысли. — А вам не кажется, что мы ведём себя, как будто малость свихнулись? Мы потерпели аварию на неизвестной планете. Нам удалось выбраться из корабля. Вместо того чтобы взяться за самое важное, вместо того чтобы все силы вложить в ремонт, наладить то, что удастся, освободить корабль и так далее, мы отправляемся на какие-то экскурсии, без оружия, без всяких средств защиты, не имея понятия, с чем мы здесь можем столкнуться.

Координатор слушал его молча. Он оглядел поочерёдно всех членов экипажа. Все были небриты, трёхдневная щетина придавала им довольно дикий вид. Слова Инженера, вероятно, произвели впечатление, но никто не ответил, как будто все ждали, что скажет Координатор.

— Вшестером нам ракету не откопать, Генрих, — сказал Координатор осторожно, взвешивая слова. — И ты это отлично знаешь. В нашем нынешнем положении запуск самого простенького агрегата требует времени, которое мы даже не можем определить. Планета обитаема. Но мы не знаем о ней ничего. Мы даже не облетели её перед катастрофой. Мы шли от ночного полушария и из-за роковой ошибки попали в газовый хвост. Падая, мы перешли линию терминатора. Я лежал у экрана, который лопнул последним. Я видел — во всяком случае, мне так показалось — что-то, напоминавшее… город.

— Почему ты не сказал нам об этом? — медленно спросил Инженер.

— Да, почему? — поддержал его Физик.

— Потому, что я в этом не уверен. Я не знаю даже, в какой стороне его искать. Ракета крутилась. Я потерял ориентацию. И всё-таки существует шанс, хотя и незначительный, что мы получим какую-то помощь. Я предпочёл бы об этом не говорить, но каждый из вас и так хорошо это знает — наши шансы вообще очень малы. Кроме того, нам нужна вода. Основная часть запаса вылилась в нижний отсек, и Генрих установил, что она радиоактивна. Таким образом, я считаю, что мы можем позволить себе некоторый риск.

— Я согласен с этим, — сказал Доктор.

— Я тоже, — присоединился Физик.

— Ладно, — буркнул Кибернетик и отошёл на несколько шагов, глядя на юг, словно не хотел слышать, что скажут остальные.

Химик кивнул головой. Инженер не ответил; он только спустился с холма, забросил за спину рюкзак и спросил:

— Куда?

— На север, — сказал Координатор.

Инженер двинулся вперёд, остальные присоединились к нему. Когда немного погодя они обернулись, холма уже почти не было видно, только корпус ракеты вырисовывался на фоне неба, словно дуло полевого орудия.

Было очень жарко. Их тени постепенно укорачивались, ботинки проваливались в песок, слышались только мерные шаги и учащённое дыхание. Они приближались к одному из тех изящных образований, которые в сумерках приняли за деревья. Из бурого грунта вертикально возвышался серый, словно кожа слона, ствол со слабым металлическим блеском. Этот ствол, у основания не толще мужской руки, постепенно переходил в чашевидное расширение; плоская кромка чаши находилась на высоте двух метров. Снизу не было видно, открыта сверху чаша или нет. Люди остановились в нескольких метрах от причудливой фигуры, а Инженер импульсивно шагнул к ней и уже поднял было руку, чтобы дотронуться до ствола, когда Доктор крикнул:

— Стой!