Солярис. Эдем

Внезапные сумерки накрыли равнину, когда косой силуэт ракеты был уже отчетливо виден, — не пришлось даже зажигать фонарей. Все проголодались, но еще больше устали, поэтому решили разбить палатку и сразу лечь спать. Умиравший от жажды Физик отправился по туннелю в корабль и довольно долго не возвращался. Палатка была уже почти установлена, когда из глубины раздался его крик. Кто-то подскочил к лазу и помог Физику выбраться на поверхность. У него тряслись руки. Он был так взволнован, что едва мог говорить.

Координатор схватил его за плечи.

— Там, — Физик показал на темнеющий над ними корабль, — там кто-то был.

— Что?

— С чего ты взял?

— Кто был?

— Не знаю.

— Как же ты узнал, что был?

— По… следам. По ошибке я зашел в рубку. Там было полно грунта — сейчас его нет.

— Как это нет?

— Нет. Там почти чисто.

— А где же грунт?

— Не знаю.

— Ты заходил в другие помещения?

— Да. То есть я… забыл, что в рубке был грунт и сначала ничего такого не подумал, я хотел пить, пошел на склад, отыскал воду, но мне ее было не во что набрать, тогда я отправился в твою каюту, — он посмотрел на Кибернетика, — а там…

— Что там, черт подери?

— Все покрыто слизью.

— Слизью?

— Да, прозрачной, липкой слизью. Наверное, она еще осталась у меня на ботинках! Я ничего не видел, а потом почувствовал, что у меня прилипают подошвы.

— Но, возможно, что-нибудь вытекло из цистерн или произошла какая-нибудь химическая реакция, ты же знаешь, в лаборатории перебита половина посуды.

— Не говори глупостей! Посвети мне на ноги.

Пятно света ушло вниз и вырвало из тьмы ботинки Физика, местами отсвечивающие, как бы обтянутые пленкой бесцветного лака.

— Это еще не значит, что там кто-то был, — неуверенно сказал Химик.

— Да я ведь даже тогда не сообразил! Взял кружку и вернулся на склад. Я почувствовал, что подошвы у меня прилипают, но не обратил на это внимания. Напился воды, а на обратном пути мне взбрело в голову заглянуть в библиотеку, сам не знаю зачем. Мне было немного не по себе, но ни о чем таком я не думал. Открыл дверь, посветил, а там чисто — ни щепотки грунта! А ведь туда-то грунт я сам таскал и сразу же это вспомнил, а уж потом и про то, что в рубке он тоже был.

— А дальше что? — спросил Координатор.

— Ничего, побежал сюда.

— Может, он еще там — в рубке или в какой-нибудь каюте, — вполголоса сказал Кибернетик.

— Не думаю, — проговорил Координатор.

— Надо бы туда сходить… — громко размышлял Химик, но видно было, что он не особенно рвется осуществить этот проект.

— Покажи-ка еще раз свои ботинки, — произнес Координатор.

Он внимательно осмотрел засохшую блестящую пленку, которая прилипла к коже.

— Нужно что-то делать, — отчаянным голосом сказал Кибернетик.

— Еще ничего не случилось. Какой-то представитель здешней фауны влез в корабль и, не обнаружив для себя ничего интересного, удалился, — сказал Координатор.

— Наверное, дождевой червь, да? Примерно с акулу? — бросил Кибернетик. — Что же произошло с грунтом?

— Это действительно странно. Может…

Не договорив, Доктор начал кружить около ракеты. Его силуэт удалялся, четко видный на фоне светового пятна, которое то концентрировалось у самой поверхности планеты, то, бледнея, убегало во мрак.

— Эй, — крикнул вдруг Доктор. — Эй! Нашел!

Все подбежали к нему. Он стоял над длинным, в несколько метров, валом мергеля, утрамбованного и кое-где покрытого клочьями блестящей пленки.

— Кажется, это и вправду дождевой червь, — выдавил Физик.

— Придется ночевать в ракете, — внезапно решил Координатор. — Сначала обыщем ее для верности, а потом закроем люк.

— Да ты что? Это же займет всю ночь: мы ни разу не заглядывали во все помещения, — простонал Химик.

— Ничего не поделаешь.

Они оставили надутую палатку на произвол судьбы и нырнули в туннель.

Время шло, а люди бродили по кораблю, тщательно осматривая каждый уголок. Физик доказывал, что обломки пультов в рубке переложены с места на место, но никто не помнил точно, где они лежали раньше. Потом сомнения одолели Инженера. Ему казалось, что инструменты, которыми делали мотыги, он оставил в другом положении.

— Да хватит вам, — нетерпеливо сказал Доктор. — Нашли, когда играть в сыщиков, — скоро два!

Спать улеглись только в три, и то лишь потому, что Инженер предложил не осматривать оба яруса машинного отделения, а попросту запереть двери в стальной переборке, ведущие туда. Воздух в закрытом помещении был спертым, в нем висел какой-то неприятный запах. Люди падали от усталости и едва сбросили с себя обувь и комбинезоны, едва погасили свет, как их сморил тяжелый, неспокойный сон.

Доктор проснулся с совершенно свежей головой. Вокруг было совсем темно. Он поднес к глазам часы, но никак не мог понять, который час; время словно не существовало в густом мраке — он забыл, что находится в ракете. Наконец, разглядев веночек зеленых искорок на циферблате, он разобрался, что скоро восемь. Это его удивило. Так мало спать! Он недовольно заворчал, хотел уже повернуться на другой бок и вдруг застыл.