Солянка по-афгански

Начальник разведки приказал обыскать, и тут же вокруг тел душман началась суета. Кто-то стал потрошить карманы, кто-то под шумок снял часы. "Один ранен! В ногу!" — доложил разведчик, присевший на корточки около раненого душмана, пытающегося приподняться на локтях. "Раненых не брать!" — отрезал начальник разведки. В ту же секунду разведчик выпрямился и выпустил короткую очередь в лежащего душмана. Одинокая автоматная очередь разрезала ночь и напугала начальника разведки. "Ты что, не мог сделать это тихо!?"

В кишлаке поняли, что с их родственниками произошло что-то страшное. И в нашу сторону стала доноситься стрельба.

Близнецы.

В темноте раздался удивлённый возглас: "Смотрите, они близнецы!" Все скучились вокруг душман, лежащих в середине цепочки. Начальник разведки попросил положить их рядом. И действительно, они были одинаково одеты и очень похожи друг на друга. Все посмотрели на них. Это были ещё молодые ребята с короткими бородками и нежными чертами лица.

Странный поворот судьбы. Люди, родившиеся в один час, вместе и погибли, недалеко от родного дома после большого праздника от русских пуль. Мы были настолько поглощены осмотром душман, что совсем не смотрели по сторонам. А стрельба со стороны кишлака стала приближаться.

Отход.

Начальник разведки вздрогнул, окинул нас всех взглядом снизу вверх. Все мы были выше его, как минимум, на голову. "Ну, всё, уходим! Пока душманы не нагрянули сюда". И тут же по рации вызвал БТРы в условное место. Мы снова вытянулись в цепочку и побежали по арыку. Потом бежали по руслу высохшей реки и вдруг увидели два БТРа едущих нам на встречу. БТРы увидели нас и стали разворачиваться. Развернулись они далеко, и нам пришлось немного ещё пробежать, за что офицер на бронемашине схлопотал выговор от начальника разведки, потому что тот здорово устал от бега. Мы быстро вскарабкались на броню, и БТРы поехали.

Машины легко давили снег, разбрасывая его по сторонам. Ехали в темноте, не включая фар, по снежной целине. Выскочили на дорогу и быстро доехали до КПП. Не останавливаясь, въехали на территорию полка, и затормозили около штаба. Начальник разведки и командир разведроты пошли докладывать о результатах, а мы поехали к оружейке сдавать оружие и боеприпасы. Потом пошли в столовую.

В 5-ть часов утра в столовой никого не было, но для разведчиков было накрыто два стола с горячим чаем и бутербродами. Чай пили шумно, вспоминая подробности засады. Вспоминали близнецов и то, как чуть не ухлопали "Христоса", как уносили ноги от приближающейся погони, кому, какие перепали трофеи, кто снял часы, кто взял афгани, а кому перепала большая плитка анаши. Кто-то сожалел о том, что застрелили языка, которого вполне можно было дотащить до полка.

А после раннего завтрака все шли спать — до позднего обеда, который был у разведчиков в 14–00. После обеда чистили оружие и готовились к новой засаде.

Подполковник Г…

Сразу же хочу уточнить, что лично мне подполковник Г. ничего плохого не сделал, и у меня нет повода ему мстить, тем более что большая часть произошедшего известна мне из "солдатского радио" — это то о чём говорили в палатках и на привалах.

Афганистан. Газни. Расположение отдельного 191 мотострелкового полка.

Подполковник Г. был офицером строгим и требовательным, и несмотря на маленький рост, обладал большими амбициями. На полковых построениях, офицеры волновались перед докладом командиру полка, потому что он давал жёсткие комментарии и требовал беспрекословного подчинения.

Мне нравилась его требовательность, которая так необходима в коллективе, где ни на минуту нельзя терять бдительность, потому что беда может произойти в любой момент. Но иногда он "перегибал палку", особенно когда перед строем унижал совершивших преступление солдат. Безусловно, они заслужили наказание, но зачем издеваться?

Так вот, в марте 1983 года, была стремительная операция под Суруби. Несколько рот, на вертолётах, высадили в горном массиве, и поставили задачу прочесать хребты. Мы шли по склонам гор, в тумане, по раскисшим горным тропам. Взрывали базы и укрепления. Боевых столкновений не было, духи затаились.

К вечеру стали прилетать вертушки, и забирать пехоту. Вертолётов хватило не всем, и в горах осталась группа из 23 человек, это были несколько офицеров, прапорщик и солдаты из разных подразделений. Уже тогда заговорили о том, что это жестокий просчёт командира полка.

На следующее утро в тот район десантировалась ударная группа, но уже ночью было известно, что оставшиеся бойцы приняли жестокий бой и погибли.

Причём, большие муки принял боец с восточной внешностью. Духи отомстили ему за то, что воевал на стороне "неверных", и они издевались над ним, калеча тело, а потом обожгли бензином и сожгли.

По полку пронеслась волна негодования на подполковника Г. за то, что он бросил в беде своих подчинённых. "Солдатское радио" доносило о том, что офицерское собрание предъявило командиру полка "чёрную метку", припугнув, что если он сам не уберётся, то его убьют.