Солги обо мне. Том второй

Приходится сцепить зубы и проглотить плевок. В другое время я бы просто бросил трубку и нашел пару других вариантов, но мне нужен именно Андреев. Потому что из всех моих знакомых в самых разных структурах, только эта козлина может обеспечить меня двумя ключевыми для нашего с Верой побега вещами - деньгам и документами.

Само собой, не за красивые глаза.

— Я буду на месте через пятнадцать минут - жду тебя там.

— С чего бы мне приходить? - пытается взять на понт Андреев.

Как будто я не в курсе, что за работу он предлагает и сколько желающих в очереди на ее получение.

Не удивлюсь, что нас таких долбоебов несколько человек.

К сожалению, это мой единственный козырь, к счастью - он беспроигрышный.

— Потому что я тебе нужен, - говорю прямо и в лоб.

И заканчиваю разговор, чтобы избавить себя от необходимости выслушать еще пару ядовитых шуток, как будто он - моя обиженная бывшая.

В «Березке» царит классическая атмосфера дешевой «наливайки» из девяностых, только пластиковые столы и стулья поменяли на деревянные, но и те выглядят не лучше. В углу сидит парочка мужиков в обнимку с бутылкой, закусывая одним на двоих пирожком. Справа от них - какой-то дедуля в плаще, грязных ботинках и мятой шляпе. Смахивает на интеллигентного бомжа.

Вот поэтому Андреев и любит это место - нормальному человеку в голову не придет даже просто переступить порог. Ну и еще я практически уверен, что кто-то из этих потасканных товарищей тоже на него работает. Или даже на все их ведомство.

Я занимаю столик поближе к двери - сюда иногда заглядывает сквозняк и хоть немного разгоняет стоящий внутри сизый чад и вонь прогорклого масла. Официантка предлагает кофе, соглашаюсь - пить местный шмурдяк меня точно никто не заставляет, но в таких заведениях до сих пор работает правило «не занимать пустой стол».

Пока жду Андреева, делаю то, что давно пора было сделать - проверяю страницу Олега в социальной сети. После того, как сбежала Вера, он резко изменил стиль - стал писать какие-то пространные записи о том, что все в жизни не имеет значения, если нет семьи, что-то еще про нож в спину и про то, какими некрасивыми бывают красивые души. Пару раз он даже меня обвел вокруг пальца этими страданиями, потом что на самом деле для непосвященного в детали человека, которым я был, все выглядит так, будто влюбленный мужчина действительно тяжело переживает предательство любимой женщины. Правда, Олег нигде и словом не заикнулся о том, что его бросила жена, и даже выставил несколько их совместных фотографий.

За последнюю неделю мы обменялись только парой сообщений: он спросил, как продвигаются мои поиски, я ответил, что работаю и делаю все возможное, и напомнил, что с самого начала не обещал стопроцентный результат. С тех пор он выложил неприлично много записей, и все как одна так или иначе касались его внезапного увлечения благотворительностью. То он на фоне детской больницы, то рядом с какими-то детьми в помещении, очень напоминающем больничную палату, то - внезапно - сдает кровь. Записи под всем этим, в отличие от прошлых «простыней», довольно лаконичные, в основном о помощи, которую должен оказывать каждый.

И так, он переобулся в новое амплуа - старательно корчит добрячка. Первоклассно корчит, я бы сказал. Так старается, что я если через пару дней выложит видео стигматов - я даже не удивлюсь. Он всегда отлично мимикрировал.

Зачем мне вся эта информация?

Чтобы окончательно убедиться в том, что все это время я считал другом одну из его «личностей», которую Олег вырастил специально для меня. Сейчас я уже ясно осознаю даже день и час, когда она появилась на свет. В тот день, когда Олег приехал вытаскивать меня после двухнедельного запоя после похорон Юли. Мы, хоть и общались до этого, и часто пересекались и даже клеили вместе баб в периоды холостячества, своими в доску кентами никогда не были. И если бы я тогда не гонялся за зеленым змеем - я бы точно обратил на это внимание. Но тогда мне казалось, что жизнь просто подкинула мне правильного человека в нужное время.

«Сукин ты сын», - мысленно говорю я, вдруг вспоминая, что с тех пор постоянно чувствовал себя в долгу перед ним. А Олег, хоть и не делал этого в открытую, любил напомнить откуда меня вытащил и кем я мог стать, если бы не его «твердая рука».

Он провернул со мной ту же хуйню, которую сделал и с Верой - сыграл на чувстве благодарности.

Твою, блядь, мать!

Хорошо, что в эту минуту в кафе заходит Андреев - и я могу отвлечься от подступающего к горлу чувства отвращения к самому себе.

— Максим, - он усаживается напротив с видом человека, который назначил встречу в самом крутом ресторане города, - словами не передать, как я рад тебя видеть… живого.

— А как я рад видеть себя живого, - подражаю его масленой иронии.