Солги мне

— Полагаю, в городе вот-вот кончатся запасы картофельных чипсов, — сказала она. — И куда только подевались старомодные кассероли, посыпанные хлебной крошкой?

Трева огляделась по сторонам и выехала на дорогу.

— Я вижу, ты опять начиталась этих поваренных книг, которые издают любители новшеств из числа демократов, — заметила она.

— А куда подевались кассероли, вообще ничем не покрытые? Почему вместо натурального мяса люди едят всякие колбасы и фарш?

— Да, это серьезное упущение, — признала Трева.

— Ну ладно, — сказала Мэдди. — Из чего сделан твой кассероль? Небось, из маникотти?

— Я пошутила. Я привезла сливочные пирожные с шоколадом и орехами кешью.

— Хвала Господу, — произнесла Мэдди. — Он знал, кого выбрать мне в подруги.

Уничтожив полдюжины пирожных, они въехали на подъездную дорожку похоронного бюро. Взглянув на красивое старое здание в викторианском стиле, Мэдди спросила:

— И почему самые лучшие дома в городе принадлежат похоронным заведениям?

— Потому что Фрог-Пойнт никогда не позволит открыть на своей территории публичный дом, — ответила Трева, недоверчиво взирая на здание. — Ты уверена, что готова приступить к делу?

— Боюсь, к такому делу я никогда не буду готова, — ответила Мэдди и выбралась из машины.

В похоронном бюро их встретил маленький человечек с высохшим лицом, похожим на древний пергамент.

— Мертвец, восставший из могилы, — шепнула Трева. — Гляди-ка, прямо как живой.

— Заткнись, — ответила Мэдди.

Бросив на подруг взгляд, исполненный снисхождения и сочувствия одновременно, человечек проводил их в огромную комнату, набитую гробами.

— Вот наш товар, — сообщил он. — Прекрасные, высококачественные изделия. Надеюсь, вы будете довольны, и ваш… э-э-э… супруг тоже.

Мэдди ошарашенно посмотрела на него. Пожалуй, правильнее было бы сказать, что Брент будет потрясен.

— Нельзя ли нам остаться вдвоем? — спросила Трева.

— Да, разумеется. — Человечек кивнул и растворился в полумраке коридора.

Мэдди беспомощно рассматривала гробы. Их было так много, и все они походили на плохо сколоченные кофейные столики. Это впечатление усиливалось от обилия древесины и бронзы. Мэдди бросило в дрожь. Она подумала: «Нет, только не при Эм», — и тут же вспомнила, что Эм осталась дома.

Итак, она должна взять себя в руки, приобрести гроб и вернуться к дочери.

— Ну, что скажешь? — спросила она у Тревы.

— Купи большую сумку, — отозвалась та. — Ничего другого он не заслуживает.

Брент в сумке. Каким-то образом эта мысль вывела Мэдди из ступора, и она засмеялась сквозь слезы..

— Прости, Мэдди. — Трева усадила ее на ближайший гроб. — Вот, возьми салфетку. Я думала, ты его не любишь.

— Да, я его не любила, — всхлипнув, пробормотала Мэдди, чувствуя облегчение оттого, что наконец пролила слезы по супругу. — Но, как ни говори, этот сукин сын умер.

Трева села рядом и обняла ее.

— Мэдди, Брент спал с другими женщинами, избивал тебя и готовился ограбить. — Она потрепала Мэдди по плечу. — Соберись с силами. Брент хуже собаки, сбитой на шоссе. Даже сумки ему будет многовато. Давай похороним его в пластиковом пакете с фирменной эмблемой.

Мэдди обвела взглядом мрачное помещение и вновь едва не расплакалась.

— Трева, я не выдержу. Я не готова к похоронам.

— Пока ты приготовишься, мы с Хауи успеем разморозить и вычистить холодильник, — с сомнением произнесла Трева. — Ладно, давай покончим с этим.

— Э-э-э… Миссис Фарадей?

Мэдди и Трева, испуганно подпрыгнув, разом обернулись и увидели маленького человечка, который незаметно подобрался к ним сзади.

— Вы уже выбрали? Могу ли я… э-э-э… чем-нибудь помочь? — спросил он, многозначительно поглядывая на гроб, на котором сидели женщины.

Они поднялись на ноги, Мэдди посмотрела на Треву и перевела взгляд иа человечка.

— Ну, я не знаю.

— А я знаю, — заявила Трева. — Где тут у вас самый дешевый гроб?

После посещения цветочной лавки, церкви, похоронного зала и канцелярского магазина Трева высадила Мэдди у ее дома, и на крыльце появилась миссис Мартиндейл. Голосом, предвещавшим близкую истерику, она сообщила Мэдди, что ее ищут в полицейском управлении.

В полиции Мэдди поджидали Генри, Кей Эл и симпатичная женщина средних лет, которая представилась как Джейн Хенрис.

— Я помогу на первых порах, пока мистер Старджес не найдет кого-нибудь получше в Колумбусе, — оживленным тоном произнесла она. — Ну а если потребуется кого-то развести, можете смело доверить мне процесс от начала до конца.

Мэдди едва не бросилась ей на шею. Джейн Хенрис оказалась первым человеком, который, по-видимому, считал, что все будет хорошо. Потом Мэдди заметила жесткую складку у ее губ, блеск глаз и подумала, что вокруг Джейн Хенрис все бывает либо отлично, либо из рук вон плохо.

— Итак, Мэдди, — произнес Генри, когда присутствующие уселись. — Я хочу, чтобы ты знала: мы на твоей стороне. В городе тебя любят, и даже если тебе предъявят обвинение в суде, все отнесутся к тебе с пониманием.

— Все отнесутся с еще большим пониманием, если дело вообще не дойдет до суда, — вставила Джейн. Генри пропустил ее замечание мимо ушей.