Солдаты звездного фронта

В старину тут работала подземка, была проложена обширная сеть канализации и технических туннелей, а ныне все это стало ненужным. Ныне лоаниты предпочитают летать, а не ездить, а в канализацию уже лет двести ничего не сливают, все на рецикле.

Теперь под землю только диггеры забираются да преступные элементы. Внутренний комплекс, правда, соорудил несколько перегородок на тайных тропах, но это мало чему помогло – бандиты стали уходить еще ниже, в глубинную инфраструктуру города, планов которой не знал никто.

О подземельях снимали страшилки для стеросинерамных демонстраторов, и даже водили туристов, любителей экстрима, но только в определенные сектора, проверенные и отрезанные от прочих пустот.

…Ломов бежал по гулкой трубе, где когда-то бурлили потоки нечистот, а ныне лишь дурнопахнущая пыль лежала под ногами. Инфракрасные очки здесь не требовались – остатки светящейся органики на стенах туннелей все еще излучали, видно было, как лунной ночью. А кое-где, особенно у коллекторов, калились старые телефотеры, бросая тусклый оранжевый свет.

– Стой! – крикнул капитан.

Антон замер, остановился и Максим. Тишина длилась недолго, вскоре до друзей донеслись крики, загуляли по стенам отсветы мощных фонарей.

– Засаду, может? – предложил Ломов.

– Нух с ними! Спускаемся на глубину и двигаем к центру.

– Есть!

– Цыц!

– Растяжку бы…

– Ну, так давай! В чем проблема?

– А гранату я тебе где возьму?

– А на хрена тебе граната? Веревка есть или леска?

– Держи!

Сулима протянул Антону катушку с тончайшей нитью волосяной толщины. Сплетенная из нанотрубок, она выдержала бы всю троицу.

Ломов живо смастерил самострел, пожертвовав парой бластеров. Укрепив их как следует, он слабым импульсом пережег нанонить и осторожненько сделал растяжку. Стоит ее задеть, и бласты, включенные на непрерывный разряд, сделают свое «мокрое» дело.

– Все, пошли!

– Бегом!

Земляне почесали по туннелю, удручающе прямому. Позади внезапно сверкнула двойная вспышка, донесся дикий крик – и мегатонный взрыв ругани.

– Сработало!

– Вниз!

Выйдя в метротуннель, друзья пробежали каких-то сто метров, после чего осторожно, ощупывая ногой ступеньки, спустились метров на двадцать ниже.

Здесь и туннели были поуже, и свет пожиже.

– Двигайтесь вдоль правой стенки, – посоветовал Ломов, – в левой попадаются норы.

– Какие норы? – фыркнул Чернов. – Насмотрелся «Призрака глубин»?

Его насмешливый голос внезапно пресекся – послышалось глухое, сдавленное рычание. Блеснули два огромных глаза, два зеленых диска.

– Идем спокойно, – мерно заговорил Антон, – резких движений не делаем…

Он различал лишь смутную горбатую тень, движения зверя были порывисты и резки. На какое-то мгновенье ноктодон пересек световой овал, отбрасываемый дряхлым телефотером, и Ломов успел заметить большие остроконечные уши и шесть костистых лап, несущих поджарое тело.

– Ни хрена себе! – выдохнул Чернов. – А я думал, это режиссеры понавыдумывали…

– Если бандосы двинут за нами, ноктодон их встретит с распростертыми объятиями!

Ломов выбрался к подземному резервуару и отшатнулся – ему показалось, что прямо у его ног распахнулась черная бездна. Но это была всего лишь вода, едва покрывавшая дно подземного хранилища.

– Так, теперь направо, по стенке до перемычки.

– Я уже тут!

– Ход должен быть у тебя за спиной.

– Где? А-а… Точно, есть… Узко здесь.

– Узко ему! Я там пролезал, значит, таких, как ты, двое поместится.

Начался долгий подъем наверх. Вышли они в чистеньком подвале, где урчали утилизаторы, и в огромный сноп собирались потерны, уходя вверх, к жилым модулям. По старой памяти Антон считал их коробами вентиляции, а оказалось, что это линии продовольственной доставки.

На улице было пасмурно, но Ломов прикрыл глаза – дневной свет показался ему ослепительным. Завернув бластер в куртку, Антон независимо зашагал к эстакаде, возносившейся над парком, и первым шагнул в кабину лифта. Друзья запрыгнули следом, и подъемник вознес их наверх, в стеклянный павильон станции монорельса. В павильоне было пусто, только гладкая полоса антиграва уходила плавной дугой, исчезая в туннеле, – эстакада вплотную подходила к металлопластовому откосу небоскреба, и прямо в стене чернел полукруг зияния, словно в склоне горы.

Вот по вогнутым стенам туннеля заиграл свет, и по эстакаде заскользили прозрачные сигары вагонов. Подплыли и замерли, растворяя двери.

– Станция «Квадратная площадь».

Заранее улыбаясь, Антон шагнул в вагон, уселся и раскинул руки поверх спинки дивана. Вот сейчас…

– Осторожно, – проговорил автомат, – двери закрываются. Следующая станция – «Главный проспект».

«Как на Земле!»

Те же самые слова, что звучат в московском метро. Пусть на линкосе, да какая разница? Суть-то одна…

Поезд тронулся без шума, поплыл на антигравитационной подушке. Верхушки деревьев, похожих на канделябры с шапками нитевидных листьев, пролетали мимо. Справа развернулся пологий склон, застроенный невысокими домами, утопавшими в густой зелени, – осень будто была отменена. Или здешняя флора не имела привычки желтеть и опадать.