Солдаты Вечности

- Гостеприимство здесь ни при чём. – Марта с явным облегчением плюхнулась в кресло (Оля молча последовала её примеру). – Доброе утро, друзья и коллеги. Кто-нибудь сделает двум бедным девушкам кофе? И хорошо бы закурить. А то мои сигареты отобрали злые люди.

Никита поднялся и пошёл к окну доставки.

- Слава богу, живы и здоровы, – констатировал я и протянул Марте сигареты и зажигалку. – Рассказывайте.

Много времени рассказ девушек не занял.

- ...так что Сибирь Казачья и моя Россия на грани войны, – подвела итог Марта. – Верховный атаман убит, и в Бердске хватают всех подозрительных граждан России. В сложившихся обстоятельствах, к тому же без документов, но с незарегистрированной «береттой», мы, что вполне естественно, тут же оказались под арестом.

- Я всегда говорила, что оружие только мешает, – сказала Оля. – Хорошо ещё, браслеты-переходники отобрать не догадались. – Она погладила браслет на левой руке. – А то бы: прощай, Пирамида, – здравствуй, тюрьма.

- А что с глазом? – осведомился я. – Вас били?

- Ерунда, – махнула рукой Марта. – Я сама виновата. Язык мой – враг мой.

- Понятно, – кивнул я, хотя на самом деле до полного понимания было далеко. – Значит, говорите, война?

- Ещё нет. Но вот-вот. Следователь мне сказал, что российский заговор против Сибири Казачьей раскрыт и ответ будет жёстким.

- А ты что скажешь, Оля? – посмотрел я на Ефремову.

- Сначала всё было нормально, – ответила та. – Нас приняли с доверием. Но потом... – Она покачала головой. – Я пыталась прощупать не только тех, кто нас допрашивал, но и общую ауру города.

- И что?

- Она изменилась. Не в лучшую сторону. Образно говоря, казаки снимают со стен прадедовские шашки.

- Куда ни кинь – везде клин, – высказался Аничкин. – Чует моё сердце, что придётся снова прощупывать родной Приказ. Наша Россия хотя бы ни с кем воевать не собирается. Да и вообще обстановка поспокойнее.

- Один раз уже попробовали, – сказал я. – Но, может, ты и прав. Вряд ли этот Крамской полный дурак, в самом деле. Хотя всякое бывает. Ладно, об этом мы ещё подумаем. А пока...

Засветился плоский монитор на стене (в кают-компании мы предпочли иметь материальный, а не виртуальный экран терминала Цили Марковны), и с него на нас глянуло весьма озабоченное лицо Оскара.

- Пришла беда – отворяй ворота, – промолвила Маша. – Чует моё сердце, что все наши неприятности только начинаются.

- Боюсь, что вы правы, – сказал Оскар. – Я только что получил от Цили Марковны крайне тревожную информацию...

Сюда, на самый верх Пирамиды, где спал наш живой звездолёт, я поднялся впервые. Поднялся один, вооружившись лишь самыми необходимыми инструкциями.

Мне нужно было посмотреть и почувствовать. Самому. Без коллег и друзей-советчиков. Теперь, когда внезапно закрылся канал Внезеркалья на Лекту и спасательная экспедиция оказалась отрезанной от дома, этот звездолёт оставался нашим единственным шансом вернуть домой Влада, Свема и киркхуркхов (о несчастных айредах, вымирающих от неизвестного вируса прямо на глазах, я пока старался не думать). Разумеется, если не считать за шанс вероятность того, что канал вновь может открыться в любой момент. Я предпочитал не считать.

- Я отдал Циле Марковне команду его будить, – сказал мне внизу Оскар. – Так что скафандр вам не понадобится – часть азота откачали, добавили кислорода, и атмосфера там теперь нормальная. Просто идите к нему. При вашем приближении он откроет вход и доставит вас в рубку. Садитесь в кресло и надевайте шлем-коммуникатор – он крепится сверху, на спинке. Представьтесь и начинайте разговор. Постарайтесь настроиться на сотрудничество. Звездолёт выполнит любой приказ хозяина – в данном случае человека, но лучше, если он будет действовать добровольно, а не по принуждению.

- У него есть имя? – спросил я.

- Хозяева звали его Клёнья – то есть Малыш. Не знаю, почему. Я тоже так зову. Но, думаю, вы вправе дать любое другое имя.

Ну что, Малыш, подумал я, оглядывая приплюснутый снизу оранжевый сфероид высотой с двадцатиэтажный дом. Имя у тебя не слишком оригинальное, но нам оригинальность и ни к чему. Давай знакомиться.

Я зашагал к звездолёту и, словно в ответ на мои мысли, в нижней его части возник арочный проём, и оттуда на пол бесшумно выдвинулся широкий пандус.

Меня ждали.

ЭПИЛОГ

Дверь отворилась, и Координатор шагнул за порог. Хозяина видно не было.

- Проходи, садись! – раздался откуда-то из глубины дома голос Древнего. – Я сейчас.

Он и правда появился быстро – Координатор едва успел сесть за стол и оглядеться, – всё такой же высокий, худой, сутуловатый, с длинными, забранными сзади в два седых хвоста волосами.

В одной руке Древний держал глиняный кувшин, а в другой – две чашки.

- Здравствуй, – он поставил посуду на стол и сел напротив. – Спасибо, что пришёл.

- Спасибо, что позвал, – ухмыльнулся Координатор и, кивнув на кувшин, спросил: – Вино?

- Ну, не молоком же гостя встречать, – от краёв тёмных круглых глаз Древнего разбежались весёлые морщинки. – Это то самое, что мы пили с тобой последний раз. Тогда, помню, оно тебе понравилось.