Солдаты невидимых сражений. Рассказы о подвигах чекистов

После того как были высказаны самые фантастические предположения, летучее совещание на берегу вынесло деловое решение. Конечно, ребята, обитающие на морском берегу, — романтики и фантасты, но это не мешает им быть реалистами до мозга костей, ибо берег моря — государственная граница и они дышат воздухом границы.

Раз человек спрятал такие бесценные сокровища под водой, значит, он не хотел, чтобы его видели выходящим на берег с аквалангом, он хотел притвориться обыкновенным купальщиком. А зачем ему было притворяться? Да очень просто: это шпион!

И ребята, по очереди взваливая на плечо важный груз, отправились к пограничникам…

А Павел в это время ехал в поезде, глядел в окно и думал об удивительных совпадениях, происходящих в жизни.

Он начал эту операцию в поезде № 52 «Сухуми — Ленинград» и сейчас, завершая большой этап, попал в этот же — № 52. Отправлялся за кордон, можно сказать, прямо с пляжа и вот вернулся в страну через пляж.

…Павел сидел, облокотившись о столик и подперев подбородок кулаками. Так и задремал.

Проснувшись вскоре, Павел понял, что тащиться поездом будет невмоготу. В Адлере он сошел и поехал в аэропорт…

Во Внукове хотелось позвонить своим из автомата, но он решил на вокзале не мельтешить, сразу поехал на такси в город. На Калужской площади, отпустив машину, зашел в телефонную будку.

Сначала позвонил домой матери. Затаив дыхание, считал редкие гудки — долго не подходили. Услышал родной голос, сказал:

— Здравствуй, мама! Как поживаешь?

— Жив, здоров? — Она волновалась, но не хотела этого показать. — Здравствуй, сынок мой!

— Как твои дела? Здоровье как?

— Да какие у пенсионеров дела! Мы народ бодрый. Ты-то как?

— Я постараюсь заехать хоть на минутку, тогда поговорим.

— Не передумаешь?

— Нет, родная, подожди немного, скоро буду…

Потом он набрал номер Маркова. Когда полковник поднял трубку, Павел сказал, изменив голос на солидный руководящий баритон:

— Здравствуйте, Владимир Гаврилович. Как поживаете?

— Не обманешь… — Полковник вздохнул с облегчением. — Мне же пограничники сказали…

— Ну, значит, не вышло! — Павел рассмеялся.

— Когда?

— Только что.

— Ты где?

— На Калужской площади.

— Спускайся к парку Горького, ко входу. Я сейчас за тобой приеду…

Марков повез его домой, на Садово-Кудринскую, повидаться с матерью.

Павел посидел дома минут тридцать, а потом спустился к машине. Марков сказал тихо:

— Вот такая у наших матерей судьба. Полчаса в год сына видит.

— И то хорошо, — откликнулся Павел.

— Ну ладно, у тебя все же несколько дней свободных будет. Порадуй ее…

Они поехали за город, на ту самую дачу, где беседовали в последний раз перед расставанием.

Павел принял душ, а потом сели обедать. Владимир Гаврилович не спрашивал у Павла, как он себя чувствует, только поглядывал на него украдкой, стараясь, вероятно, подметить перемены. Но их не было. Перед ним сидел тот же Павел, серьезный, но всегда готовый пошутить человек. Разве что появилась некая задумчивость, мимолетная, легкая, едва уловимая. Но так, может быть, кажется оттого, что не виделись давно, да и устал ведь он.

Марков не собирался с места в карьер требовать от Павла полного отчета. Наоборот, полковник ждал, не попросит ли он сам о чем-нибудь, что необходимо сделать немедля, что не может быть отложено на завтра.

Вкратце изложив суть полученного задания, Павел сказал:

— Время у нас есть. Если б я сам искал Станислава Курнакова, сколько б мне потребовалось? Минимум дней десять. И сроков они не устанавливали.

Марков согласился, что не меньше, и спросил:

— А тебе не приходило в голову, что Курнаков — это Зароков?

— Была такая мысль.

— Зароков-то исчез, — сказал Марков. — А твой друг Дембович, он же Куртис, к сожалению, помер. Сгорел в собственном доме. И как говорится, унес с собой в могилу все, что знал. А знал он немало.

Владимир Гаврилович встал, поправил съехавший набок галстук.

— Ладно, я ушел. Отдыхай. Завтра приедем с Иваном Алексеевичем. — И вместо «до свидания» сказал свою любимую поговорку: — На неделю не напьешься, а на год не насмотришься…

— Между прочим, — остановил его Павел, — все хотел вас спросить: чемоданчик-то тем моим симпатичным вагонным жертвам вы вернули?

— Что, совесть мучает? — с шутливой суровостью спросил Марков и успокоил: — Давно. Не мы вернули — милиция. Теперь органы охраны общественного порядка имеют в лице пострадавших супругов самых горячих почитателей.

Они посмеялись от души, и Марков уехал, захватив с собой «Спидолу».

Оставшись один, Павел вышел побродить, но скоро захотелось спать, и он лег, распахнув перед этим все четыре окна в комнате.

Иван Алексеевич Сергеев и Марков приехали на следующий день в обед. Генерал побыл часок и уехал, а Владимир Гаврилович остался до утра.

Полковник сказал, что Станислав Курнаков, он же Михаил Зароков, он же Тульев, обнаружен в городе К. Работает мастером в ремонтной радиомастерской.

Специалисты, тщательно изучив содержимое «Спидолы», установили, что заключенные в ней таблицы являются только частью шифра. Ясно, что ключ к шифру надо искать у Курнакова.