Солдаты Армагеддона Часть 2

Вот тут их конечно понесло - наш рейд на орбиту в захваченном драконовском катере был верхом смелости и безрассудности, но тем не менее результат был налицо: огромный уродливый обломок линкора дрейфовал где-то в полутысяче километров от поврежденной орбитальной платформы.

Так как на станции были отключены все избыточные потребители энергии, и к ним относилась система искусственной гравитации, то нам приходилось привычно перемещаться как при полной невесомости. Вращение станции не создавало даже сотой доли силы тяжести, но это все равно избавило нас от привычных для невесомости, тем более для аварийных кораблей, куч мусора, через которые всегда приходилось буквально пробираться. Но особыми мерзкими качествами обладали капли воды, масла, крови и технических жидкостей из систем кондиционирования и очистки воздуха. Сейчас все эти прелести мягким ковром покрывали одну из стен, и оставалось только двигаться по затемненному коридору так, чтоб не измазаться. Но наше путешествие быстро закончилось. Станция то небольшая, типовая, такие обычно быстро собирают как конструкторы для оперативного, качественного и главное недорого усиления планетарной обороны.

К моему удивлению меня потащили не в карцер, ни в центр управления, а в достаточно просторную комнату, украшенную какими-то экзотическими зелено-фиолетовыми растениями, являющуюся капитанской каютой. Здесь меня встретил невысокий, на лысо бритый, худощавый живчик в чине полковника. Своей мимикой, постоянным движением, глава станции вызывал ассоциацию с гиперактивной обезьяной и я с трудом сдержал улыбку, прекрасно понимая, что человек реально на взводе и уже долгий срок находится в состоянии сильного стресса и скорее всего работоспособное состояние поддерживается действием каких-то стимуляторов. Видимо он по своим каналам постоянно был на связи с контрабордажной группой и прекрасно слышал и мой рассказ его людям, и импровизированный допрос, который мне устроил лейтенант, поэтому разводить антимоний не стал и сразу перешел к делу, опуская армейские формальности.

- Видел старлей, как вы линкор подорвали. Молодцы. Говоришь из 14-й бригады? Связь есть? Когда будет производиться деблокада?

- Есть переносной комплекс, но он на планете остался с группой. Мы всего лишь разведка, бросили прощупать ситуацию. По большому счету, это был полет в один конец. У вас как есть связь с поверхностью?

Маленький полковник задумчиво вертел в руках какую-то статуэтку и казалось, не слышал моего вопроса. Прошло несколько мгновений.

- Нет. Когда драконы прорвали оборону, у нас была команда из штаба имитировать максимальную степень повреждений, по возможности восстанавливать боевой потенциал станции, ждать команду на открытие огня. Режим полного радиомолчания. Восемьдесят седьмая сутки назад попыталась связаться с поверхностью и открыть огонь, так прожила всего двадцать минут. Сам наверно видел ее остатки.

'Это наверно про ту груду обломков орбитальной платформы, к которым я сначала лететь собирался'.

- Понятно. Согласно общевойсковому уставу поступаю к вам в распоряжение. Так что делаем, лэр полковник?

Живчик опять задумчиво глянул на меня и замолчал. Было такое впечатление, что человек периодически теряет связь с реальность, но это всего лишь видимость. Через минуту молчания он произнес.

- Раз ты штурмовик, то профессионально подготовлен для абордажа и контрабордажа, не то, что наши внештатные группы из техников и буфетчиков. Тебя в деле видел. Возглавишь команду, лейтенант Назборн пойдет к тебе заместителем, а то парень неплохой, но не хватает ему командирской хватки и главное опыта. Соответствующее распоряжение дам. Твоего сержанта уже направили в медицинский блок. Все, можешь идти, старлей.

Я отдал честь, ну насколько это было возможно в скафандре, и выплыл через услужливо открывшуюся дверь каюты капитана, где меня с нетерпением ждал лейтенант Назборн.

Вот так я и стал командиром контрабордажной команды на этом куске железа, болтающемся на орбите уничтожаемой драконами планеты. Мое назначение было принято безропотно - все-таки авторитет кентарийского штурмовика сумевшего самолично подорвать линкор многого стоит. Боевым слаживанием я не стал занимался, группа и так была неплохо натаскана на симуляторах, поэтому лезть со своими нововведениями было только во вред, да и желания особого не было. Оставив все как есть, проверил, как дела обстоят у сержанта, и занялся осмотром того, что осталось живого и работающего на станции. С сержантом было гадко - получил он сильно и то, что жив до сих пор большое чудо. На такого рода дешевых станциях медицинское оборудование, в отличии от нашего разведывательного крейсера, было до омерзения примитивным и явно поставлялось по остаточному принципу. Поэтому сержанта просто диагностировали и, подтвердив диагноз, и оставили как был в медикаментозной коме до лучших времен, тем самым привязав меня к этой станции. Куда я без боевого товарища?