Соль и сирень (СИ)

- Не только ей они не нужны, - пробормотала я, оглядываясь по сторонам. Кирпичная дорожка привела нас в парк. Щербленные разномастные квадраты цвета обожженной глины под ногами сменились на крупную округлую каменную плитку, выложенную прерывисто и от того напоминающую пунктирную линию. По правую и по левую сторону от маршрута нашего движения произрастали высокие деревья, похожие на пирамидальные тополя. Вот только в отличие от привычных мне деревьев, имеющих однородную листву, то есть, летом - зеленую, по осени - пожелтевшую, деревья в этом парке поражали взгляд листвой разноцветной. Казалось, каждый листочек на каждом дереве имел свой собственный неповторимый оттенок. Словно очень трудолюбивый художник пришел в этот парк с набором красок и разрисовал все, что только попалось под руку.

- Как знать, - со странной интонацией проговорил кот, что вынудило меня оторвать восхищенный взгляд от деревьев и посмотреть на того, кто вроде как значился духом-хранителем.

- На что ты намекаешь? Я беременеть не собираюсь. И вообще, меня не интересуют интимные отношения с местным... населением.

- Кто-то может не спросить твоего мнения, - фыркнул Сократ и, задрав морду, потопал быстрее.

- Это он про кого? Про демонов? – усердно косясь на кота, опять шепотом спросила Мика.

Я зло прищурилась.

- А говоришь, что не подслушивала.

- Я и не подслушивала, - не моргнув глазом соврала темноволосая. - Просто вы говорили громко, вот я и проснулась. А когда проснулась, непроизвольно кое-что услышала.

- Скорее я поверю в то, что ты вообще не спала, - хмыкнула я.

- Так, я права? - не унималась девчонка.

- Возможно, - неопределенно отозвалась я, не желая вообще развивать эту тему. - А что?

Микаэлла покусала губу, словно желая что-то сказать, но не решаясь.

- Да говори уже! - не выдержала я.

- Ты вроде не плохая девчонка, - Мика схватила меня за руку, останавливаясь и вынуждая меня замереть рядом. - Поэтому я хочу тебя предупредить. Не связывайся с ними. Особенно с Таем. Он, конечно, красавец невероятный. И в магии он лучше даже некоторых преподавателей, но он... он плохой, понимаешь?

- Понимаю, - кивнула я, хотя дела обстояли совсем наоборот. - И ты уже не первая, кто мне это говорит.

- Да, Тай Сатус знаменит, - как-то обреченно вздохнула моя новая знакомая. - Не только в школе, но и за её пределами. Даже в нашем королевстве о нем не слышали только живущие в пещерах летучие мыши.

- Прям звезда эпохи, - проворчала я и невольно вспомнила нашу вчерашнюю встречу. Меня тут же передернуло от чего-то, близкого к панике, за которой следовала тоска и беспомощность. Обсуждаемый товарищ производил сногсшибательное впечатление, настолько сногсшибательное, что от внушаемого им чувства уязвимости хотелось сбежать как можно дальше в виду отчаянного нежелания примерять на себя роль жертвы. - Надеюсь, мы с ним больше не увидимся.

- Это вряд ли, - криво усмехнулась Мика. – Он из боевиков, а у них обеденный перерыв начинается примерно в то же время, что и у нас. Это значит, что риск столкнуться у стола с хлебом очень велик.

- Тогда я просто не буду есть хлеб, - рыкнула я и бросилась догонять Сократа, который, наконец, заметил нашу с Микой внеплановую остановку и сел на дорожку, дожидаться у выхода из парка.

- Мой тебе совет, - пропыхтела соседка мне в спину. - Когда встретишься с ним, просто игнорируй. Не говори с ним, не смотри на него, не думай о нем. Потому что, Тай Сатус не тот, с кем надо воевать.

- Я не собираюсь с ним воевать, - ответила я, кивая в ответ на вопросительный взгляд ушастого.

Соседка притихла, решив, очевидно, что сказала достаточно и вскоре после этого мы втроем прошли через черные кованные ворота, установленные под невысокой каменной аркой, по изгибу которой были выбиты основательно затертые, а потому нечитаемые символы. И сразу же оказались на вершине небольшого зеленого холма. А там внизу, у его подножия, раскинулся рынок, при взгляде с высоты похожий на разноцветный муравейник.

Глава XI

- Надо же, сколько торговцев, - удивилась я, рассматривая выстроенные неровными рядами матерчатые и почему-то похожие на цирковые палатки, между которыми шныряли люди. Ну, или те, кто был на них похож.