Соль

— Он умеет облажаться, — совсем спокойно говорит Джолли и берёт меня за руку. — Знаешь, ему очень потом плохо, но он всегда хочет как лучше, а выходит как выходит. И он умеет себя наказывать. И иногда не понимает, что делает только хуже. Он сложный, и его нужно понимать, и мы очень надеемся, что ты понимаешь.

— Да! Забирай себе этого парня, нам он надоел! — машет рукой Холли.

— С ним одни проблемы! — вторит Джолли, и я понимаю, что серьёзные разговоры закончились.

Глава 44. Вэ Энд

Этим утром начался тот этап, который можно, не задумываясь, назвать «счастливым финалом»: заветная фраза "The end" замаячила на горизонте, возглавляя череду титров.

Из больницы Соль забирали родители, хоть она и думала, что это сделаю я. Она сказала мне про это позже. Сказала, что очень сильно надеялась увидеть меня на крыльце больницы, что очень сильно хотела, чтобы мы вместе ехали и слушали музыку, чтобы я её обнял и привёз к себе, даже сделал сэндвич и сварил кофе. Да, я мог бы. Но Соль забирали домой родители.

Она написала мне сообщение, что засыпает, а я тогда не смог сдержать улыбки. Всё было готово к её новой жизни. Всё в моей голове было готово, для её новой жизни.

Что изменилось? Ничего. Нет, никакая авария не решила моих проблем. Передышка в три дня не решила проблем. Страх не решил проблем.

Её письмо, пожалуй, решило.

Она уверена, что я глупец. Она уверена, что я всё пойму. Она, не опустившая руки даже там, где я был уверен, что никто бы не удержался. Я бы понял. Да что там, все бы поняли! Это было на поверхности, просто и ясно, как доказанная теорема: Соль не должна была бороться за меня! Я её не заслужил!

Меня озарило, когда я понял, что она меня отпускает не потому что не любит, а потому и только потому, что ясно видит будущее без всяких карт таро и всевидящего ока. Я всё равно ей принадлежал. Что тогда, что сейчас.

И впервые я видел, что кто-то борется несмотря ни на что. И впервые я понял, что вот она — будет всегда. Соль бесконечна, как мировой океан. Она непрошибаема, она нерушима, она безумна и прекрасна. И она позволяет мне себя любить. И я никуда не денусь.

Когда автомобиль её родителей остановился на небольшой парковке, устроенной прямо под древним дубом, Соль ещё спала. Свёрнутая кофта, из которой она сделала подушку, размоталась и голова явно билась о стекло двери, а из рук выпал один из пакетов с вещами. Она и бровью не повела, когда машина остановилась. Я открыл дверь, и она тут же оказалась в моих руках, даже не открыла глаза и тут же шепнула моё имя. Потешно сморщила нос, нахмурилась, а потом продолжила сопеть.

— Не проснёшься, чтобы мне улыбнуться? — спросил я её, но Соль не ответила. Обхватила мою шею, подтянулась и устроилась удобнее.

— Тут как-то не так, — пробормотала она.

— Как не так?

— Звуки, запах, всё не то. Я дома?

— Дома, — ответил я.

— Ладненько, — она улыбнулась, но глаза не открыла. Мы с её родителями переглянулись.

— Просыпайся, мне нужно кое-что тебе показать.

— О, ты невыносим! — она ударила меня по груди, но глаза открыла, послушно оглядываясь по сторонам. — Где мы? Почему мы тут?

— Узнаёшь?

— Ну конечно, узнаю, Кайд!

— Кай.

— Что?

— Меня зовут Кай, по крайней мере все родные так зовут. Кай.

— И что мы тут делаем, Кай? — требовательно спросила она. Кажется, будто она капризничает, только я вижу, что её глаза наполнены слезами, а губы дрожал. Она тронута сильнее, чем я мог предположить. Я смотрю на неё, не могу понять, почему так хочется любоваться хорошо знакомым лицом. Почему раньше так не любовался? Никто же не запрещал.

Я давно её люблю. Наверное, с самой первой встречи. Когда она лежала в пыли на полу кладовки, я уже её любил. И когда сидела со мной за одним столиком и рассказывала про Брайт Сойер, любил. Когда она закинула мне на колени ноги, когда пришла работать в спортивный клуб, когда пела мне песню, когда танцевала с Ксавье бачату. Я совершенно точно, в каждую секунду нашего знакомства, уже её любил. Хорошо, что я не понимал этого тогда. Острее и ярче эта мысль сейчас.

— Люблю тебя, Соль. Веришь нет, но очень люблю, — сказал ей это, и её губы ещё сильнее задрожали, она вся съёжилась и что-то запищала.

"А я… А я то думала… А ты…"

— Да-да-да, я тебя услышал. Шевелись, у нас много дел! — и она встала, как исполнительный солдат, прокашлялась и побежала за мной.

Соль — моя прекрасная авантюра. Бежит, задаёт сто вопросов и всхлипывает. Видит машины друзей и родных — всхлипывает. Видит самих друзей и родных — ещё больше всхлипывает. Ксавье тянется её обнять, и тут потоп!

— Это символично, крошка, — тихо сказал ей Ксавье, так что только я услышал.

— Что?

— Что твоя жизнь начинается в новом доме. Новая жизнь, новый дом. И мы все тут. И он.