Сокрушая врагов

Сначала негромко тявкнул пес, а затем он расслышал голоса за дверью. Он моментально схватил меч и ткнул локтем друга. Валуй разомкнул глаза и, как опытный боец, на секунду затаился, прислушиваясь. Вдруг предсмертно визгнула собака, и в следующий миг непрочная бабкина дверь слетела с петель. Не сговариваясь, оба дружинника откатились в стороны. Вадим очутился почти под столом, а Валуй аккурат под скамьей Кветы. Вопросы были не нужны. И так было очевидно, что ночные гости пришли не на пироги. Они оба, из положения лежа, почти одновременно замахнулись, и мечами, словно косами, подрезали двоим нападавшим ноги. С интервалом в доли секунды налетчики взвыли от боли и рухнули на пол. Вадим тут же прикончил одного, а Валуй, успев подняться, рубанул другого. Дом огласили испуганный девичий крик и бабкины стенания.

– Валуй! – крикнул Вадим. – Квета!

Валуй все понял правильно. Неизвестно, сколько на улице притаилось татей и сколько их сейчас полезет в дверь. Бородач рубанул наугад и пинком ноги опрокинул лавку. Квета кубарем покатилась по полу.

– Под стол! – рявкнул ей Валуй, делая очередной замах.

Впотьмах Вадим наступил на труп поверженного разбойника, крутанулся, избегая встречного удара… он не видел занесенного клинка, он его слышал. Вражеское лезвие прошло совсем рядом, Вадим ощутил прикосновение руки и тут же рубанул. Его обдало горячей кровью, а перепонки едва не лопнули от чудовищного крика. Он оттолкнул от себя тело с отрубленной рукой и в дверном проеме приметил еще одного.

Сталь слабо блеснула, и два клинка, разрезая воздух, устремились вперед…

Бокул Шибайло, неуловимый предводитель бродников, понял, что убит, когда два острых клинка по косой разрубили его грудь… он так и застыл в дверном проеме, с рассеченной грудной клеткой, а еще живший мозг отказывался верить, что его план так стремительно рухнул в пропасть… рухнул вместе с ним. Еще секунду Бокул стоял, а когда жизнь покинула его грешное тело, он, тяжело осев, завалился поперек порога.

* * *

– Кажется, все, – неуверенно высказался Валуй, осторожно выглядывая за дверь.

– Да кто его знает? Может, во дворе еще кто притаился, – ответил Вадим, вставая рядом с товарищем.

Они в четыре глаза обшаривали взглядом видимую часть двора.

– Квета, – позвал Вадим через плечо, – жива?

– Да, – робко отозвалась девушка из-под стола.

– Бабка Ходора, ты как?

– Да тута я, миленькие, тута, – подала старушка голос из темноты, – ох, что же это за тати такие?

– Не знаю, бабка, не знаю, – честно признался Вадим, – ты же говорила, что в деревне чужих не было…

– Так и не было, откуда им взяться-то…

– Ну, значит, взялись. Валуй, останься в избе, а я пойду проверю…

– Я с тобой, – перебил его бородач.

– Я говорю – останься. И дверь пристрой на место, мало ли… Отопрешь только на мой голос.

Как Валую не хотелось отпускать десятника одного, но приказу пришлось повиноваться.

– И смотри тут в оба, – напутствовал подчиненного Вадим и, выставив перед собой меч, шагнул за порог.

Вадим не спеша прошелся по двору, наткнулся на убитого пса, но более никого не обнаружил. Для пущей осторожности вышел на улицу и обошел кругом – пусто.

– Ага, вот и следы, – он опустился на колено, внимательно осмотрел четкие отпечатки на снегу.

По ним он прошелся до соседнего дома, свернул за угол и тут обнаружил усердно вытоптанную площадку. Похоже, тут и сговаривались тати…

Вадим все тщательно проверил, не преминул за-глянуть и за забор. Плешивого он узнал сразу, хотя и не видел его без шапки.

Наконец удостоверившись, что в деревне тихо, вернулся к избе бабки Ходоры. Постучал в дверь.

– Кто?

– Валуй, я это, отворяй.

Дружинник отставил дверь в сторону.

– Все тихо, – ответил Вадим на вопрошающий взгляд товарища, – странно, даже собаки по дворам молчат…

Меж тем Вадим заметил, что лучины на столе горят ярко, видать, Валуй запалил все, что были припасены. В избе стало необычайно светло.

– Так… что тут у нас? – Вадим оглядел тесное пространство недавнего боя. – Так, пять трупов… славно.

– Четверо, – поправил его Валуй, – этот еще дышит. – Дружинник указал на угол.

Там, в углу, зажав культю, стонал молодой парень.

– Ну что, дотянул ручонки до чужого добра? – Вадим присел рядом на корточки. – Кто таков?

Но парень от шока, видать, не помнил самого себя.

– Квета, подай воды.

Приняв из дрожащих девичьих рук ковш с водой, Вадим немного отпил, а остатки выплеснул на раненого.

– Так кто таков?

Ответа не последовало. Парень дико озирался по сторонам, его глаза были пусты и прозрачны.

– Квета, – позвал Вадим, – давай еще воды.

Теперь десятник поднес ковш к губам раненого.

– Пей.

Парень инстинктивно ухватился зубами за край ковша и принялся цедить воду.

– Ну, полегчало? – спросил Вадим. – Говорить можешь?

– С-славк-ко я, – заикаясь, произнес парень и скосил глаза на обрубок руки.

– Так, Славко, жить хочешь?

– Д-да-а, д-да…

– Тогда отвечай быстро – кто? Зачем? Почему?

– Б-брод-дники-и мы…

– Вот тати, головники, мать их… – не выдержал Валуй.

– Не обращай внимания на моего друга. Дальше что?

– Бо-о-ок-кул п-прр… приказал дочь б-боо… боярина Ж-жир… Жирослава скрасть…