Сокровища Айседоры

– Наверное, хорошо подзарядился, – предположил Джед, заметив внизу Квентина в сдвинутом набекрень блестящем картонном цилиндре.

– Где Дора? – спросил Брент. – Я еще не видел ее.

– Где-то здесь. Индиго хотел потанцевать с ней.

– Индиго?

Мэри Пэт еще глубже свесилась с балкона, чтобы побросать конфетти.

– Вы наверняка его видели. Лысый черный гигант в красной коже.

– О боже! – воскликнула Мэри Пэт, найдя в толпе Индиго. – Как жаль, что я не умею так танцевать. – Она оперлась локтями о балюстраду и слегка задвигала бедрами в ритме музыки.

– Есть новости? – спросил Джед Брента.

– Еще рано. – Брент отхлебнул пива. – Мы разослали фоторобот. Если на парня есть досье, узнаем что-нибудь после праздников. Я сам немного побегал. Искал его среди известных нам насильников и взломщиков. Пока ничего. – Брент взглянул на свой пустой стакан, поправил очки. – Пойдем раздобудем еще пива.

– О нет. – Мэри Пэт выпрямилась и схватила Брента под руку. – Ты будешь танцевать со мной, лейтенант. Уже почти полночь.

– Может, лучше остаться здесь и пообниматься? – Брент потащился за женой, едва волоча ноги. – Или, может, Джед с тобой потанцует.

– Я иду искать свою женщину.

Когда троице удалось протиснуться к оркестру, ведущий поднял руки и закричал в микрофон, требуя тишины:

– Внимание! Все сюда! До полуночи осталась одна минута, так что найдите свою половину… или любую ближайшую пару губ… и приготовьтесь к новогоднему поцелую.

Не обращая внимания на дикий шум и интересные предложения от нескольких одиноких женщин, Джед продолжал протискиваться сквозь толпу к своей цели.

Дора стояла на сцене рядом с братом и, весело смеясь, разливала шампанское в протянутые бокалы.

Отставив пустую бутылку, она взяла другую и повернулась к оркестру проверить, у всех ли есть шампанское. И увидела Джеда.

– Уилл. – Не сводя глаз с Джеда, она сунула бутылку брату. – Дальше ты сам.

– Меня затопчут! – вскрикнул Уилл, но она уже шла к краю сцены.

– Приготовьтесь, друзья! – прогремел голос ведущего. – Считайте вместе со мной. Десять, девять…

Доре казалось, что она медленно, очень медленно плывет в теплой шелковистой воде.

– Восемь, семь…

Она наклонилась, положила ладони на плечи Джеда. Он обхватил ее за талию.

– Шесть, пять…

Стены покачнулись. Дора ступила в пустоту, в разноцветный дождь конфетти, почувствовала, как переливаются его мышцы, и обхватила его ногами.

– Четыре, три…

Дюйм за дюймом скользила она вниз по его телу, глядя ему в глаза, судорожно дыша.

– Два, один…

Ее губы, жаркие и голодные, раскрылись навстречу его губам. Два вздоха удовольствия слились в один под взрыв веселых криков. Дора чуть повернула голову и впилась в его рот, погрузив пальцы в его волосы.

Джед был уверен, что все в нем сейчас взорвется: голова, сердце… все. Даже когда ее ноги коснулись пола, ее тело продолжало облеплять его.

Дора сбивала с ног сильнее, чем виски, кружила голову сильнее, чем шампанское. Он понял, что мужчина может опьянеть, впитывая не алкоголь, а женщину.

Джед оторвался от ее губ, продолжая прижимать ее к себе. Веки ее были чуть опущены, губы приоткрыты. Под его взглядом она легко провела языком по своим губам, как будто хотела насладиться послевкусием поцелуя, и прошептала:

– Еще.

Не успел Джед выполнить ее просьбу, как откуда-то появился Квентин и обнял их обоих.

– Счастливого Нового года, дети мои. – Вскинув голову, он продекламировал звучным, хорошо поставленным голосом:

Под новогодний колокольный звон
Забудь тоску и прежние обиды.
Под новогодний колокольный звон
Открой объятья истинной любви.

– Теннисон, – прошептал Джед, почему-то тронутый до глубины души, и Квентин ослепительно улыбнулся ему.

– Совершенно верно. – Он поцеловал Дору, затем – с не меньшим чувством – Джеда.

Не успел Джед оправиться от шока, как на них обрушилась Трикси.

– Обожаю праздники. – И новая волна поцелуев. – Уилл, иди сюда и поцелуй свою мамочку.

Уилл покорно спрыгнул со сцены и обнял мать, затем поцеловал отца и повернулся к Джеду.

Джед не собирался сдавать позиции.

– Только попробуй, и мне придется тебя стукнуть.

Уилл только ухмыльнулся.

– Извини, мы – экспансивная семейка. – Несмотря на предупреждение, он крепко обнял Джеда. – А вот и Ли с Джоном.

Еще надеясь выжить, Джед отступил, но оказался прижатым к сцене. И, сдавшись, философски принял поцелуй Ли и объятия Джона… с которым даже не успел познакомиться.

Его лицо так отчетливо отражало все его чувства, что Дора рассмеялась и подняла бокал шампанского:

– За тебя, Скиммерхорн. Это всего лишь цветочки.

Ди Карло все никак не умирал. Уайнсэп терпеливо ждал, изо всех сил пытаясь отключиться от жалобных призывов на помощь, бессвязных просьб и тихих рыданий.

Он не знал, как Финли управился со слугами. И не хотел знать. Но не один раз в течение казавшегося бесконечным трехчасового ожидания он молился, чтобы Ди Карло наконец вспомнил о приличиях и умер.

А когда стало смеркаться и звуки в саду смолкли, Уайнсэп пожалел, что Ди Карло не протянул подольше.