Сохраняя ее (ЛП)

Неторопливо пробираюсь через толпу к нему. Он стоит в нескольких шагах от бара, держа в руке стакан.

— Отец, — говорю я, остановившись перед ним. Это первый раз, когда я заговорил с ним за весь день. Мы несколько раз проходили мимо друг друга, как в церкви, так и на приеме, но он делал вид, что меня не знает.

— Что ты хочешь? — еле цедит он сквозь зубы.

— Ты не можешь даже просто меня поздравить?

— Поздравить с чем? С тем, что ты оскорбил нашу семью? Опозорил нашу фамилию? Смутил свою мать и меня? Уничтожил свое будущее? Да, Пирс, поздравляю. Ты отлично развалил и семью, и все, над чем мы работали в течение нескольких поколений.

— Моя женитьба на Рэйчел никак не навредила тебе или матери. На самом деле, благодаря этой свадьбе, фамилия Кенсингтон получила хорошую рекламу. Я предполагаю, что все это даже привлекло еще больше клиентов для «Кенсингтон Кемикал». Скажешь, я не прав?

Вместо того чтобы отвечать, он молча делает глоток, что автоматически означает, — я не ошибся.

Вспоминаю, почему я собственно к нему подошел:

— Ты дал ей фотографии?

— Какие фотографии? — Его глаза задерживаются на ком-то позади меня.

Я оглядываюсь и вижу одну из официанток. Очень красивая женщина с большой грудью и длинными светлыми волосами. И вдвое моложе моего отца.

Покачав головой, возвращаюсь к нему.

— Ты дал эти фотографии Рэйчел или нет? Ответь мне.

— Я не знаю, о чем ты говоришь, — отвечает он, все еще глядя на официантку. — Зачем, черт возьми, мне давать ей фотографии? Какие?

Значит, это был не мой отец. Если бы он подкинул те фото, он бы уже гордился собой. Самодовольно улыбался и даже хвастался этим. Так что если это не Лиланд, и не мой отец, то кто, черт возьми, оставил фотографии?

ГЛАВА 24

ПИРС

— На прошлой неделе ты был с ее отцом в баре, — сообщает мой отец.

— Ты шпионил за мной?

— Тебя видел Сесил Рот, он ехал на встречу, и когда его водитель остановился на светофоре, Сесил увидел, как ты заходишь в бар, и сказал, что это было одно из тех ужасных мест с кучей телевизоров.

— Это был спортивный бар, куда люди ходят посмотреть игры, так что да, у них очень много телевизоров.

— Вот о чем я и говорю. Ты продолжаешь позорить нашу семью, не заботясь о том, как твои действия влияют на твою мать и меня. Ты знаешь, нет ничего хуже, чем быть замеченным в таком месте. Если хочешь выпить, делай это в загородном клубе или в одном из других частных клубов, членами которых мы являемся. Или отправляйся в приличный ресторан и сиди там в баре. Ты не должен посещать низкосортную выгребную яму с каким-то идиотом-фермером, чтобы посмотреть, как на гигантском экране какие-то идиоты бросают, а вокруг тебя едят бог знает, что и пьют это мерзкое пиво. — Он морщится. — Это позор, полнейший.

Словно запивая свои слова, он подносит стакан ко рту.

— В том баре не было ничего плохого, как нет ничего плохого в том, чтобы смотреть баскетбол. Просто потому, что тебе это не нравится, не значит, что это плохо.

— Так это эффект, который оказал на тебя тот человек? Превратить тебя в кого-то вроде него? Пьющая пиво деревенщина? — Он повысил голос, и на нас смотрит бармен. Я ловлю его взгляд, и он отводит глаза в сторону.

— Генри - не деревенщина, у него может не быть денег или высшего образования, но он хороший человек, честный и трудолюбивый. И хороший отец.

Мой отец сужает глаза.

— Ты на что намекаешь, Пирс?

— Ни на что. Просто это факт.

— Этот человек НЕ твой отец, и ты НИКОГДА его так не назовешь.

— Он мой тесть, и то, как я называю его, - не твое дело.

Он подходит ближе, его глаза полыхают гневом.

— У тебя только ОДИН отец, и это Я, и только я. Ты не будешь брататься с этим человеком. Ты не позволишь ему учить тебя жизни, и ты точно не назовешь его своим отцом.

— А ты не можешь указывать мне, как себя с ним вести. Бет и Генри теперь моя семья.

— Они не твоя семья, черт подери. Ты - Кенсингтон. Твоя семья - я и твоя мать. Никто больше!

— Ну, учитывая, что вы с матерью отреклись от меня, это уже не так, да?

Его лицо вытягивается, а гнев усиливается.

— Разговор закончен, мы с матерью провели здесь достаточно времени. Мы уходим, и больше не хотим слышать о тебе или этой девушке. Вас для нас больше не существует.

 Он разворачивается и идет в сторону, где стоит их стол. Я следую за ним.

— Что ты делаешь?

— Хочу попрощаться с матерью.

Отец качает головой и продолжает идти, пока не подходит к столу.

— Элеонора, мы уходим.

Она потягивала свой кофе, но тут же поставила чашку на блюдце.

— Мы никуда не уходим, я жду, пока жена Сесила вернется из дамской комнаты. Мы обсуждаем планы по сбору средств для симфонического оркестра в мае.

— Ты можешь обсудить это с ней позже. Теперь вставай, мы уходим.

— Холтон, пойди, поговори с Сесилом, он тебя искал. Хотел познакомить с кем-то, кто заинтересован в том, чтобы вести с нами дела.

Мой отец тут же уходит. Он послушал маму только потому, что она упомянула о компании. Она знает, что это единственная причина, по которой он здесь задержался. На приеме много важных людей, и мой отец должен беседовать с ними, а не орать на меня.