Сохраняя ее

— Ты не знаешь мою семью. Мой отец помешан на том, как нас видят другие. Мы должны соблюдать правила приличия, соответствовать статусу даже при знакомстве с людьми. Только нужные и выгодные, будь то в бизнесе, или в частной жизни, включая и женитьбу на правильном человеке. Таковы мои родители — меркантильные и эгоистичные. Я не люблю это признавать, но это правда.

— Пирс, ты не можешь допустить, чтобы это продолжалось. Тебе нужно перестать позволять отцу все контролировать.

Он кивает.

— Когда я отправил объявление, я отобрал у него контроль. Теперь, когда о нас известно всему миру, у него нет другого выхода, кроме как признать наш брак.

— Почему ты так уверен?

— Потому что он не хочет, чтобы меня воспринимали как безответственного человека. Я его наследник, будущий владелец многомилионной компании. Мне нужно выглядеть стабильным и зрелым. Тем, кому можно доверять. Если люди думают, что я не такой, то мы рискуем потерять своих клиентов, и мой отец никогда не допустит подобного. Я — ключ к будущему росту компании, и ее успеху. Я его единственный сын, и все в мире бизнеса знают, что именно я возьму на себя компанию, поэтому пристально следят за мной и заинтересованы в моей личной жизни.

— И, если за тобой не будут наблюдать двадцать четыре часа в сутки, твой отец обвинит тебя в утрате престижа, — подтверждаю я.

— Да, тем более, что у меня за плечами есть уже один неудачный брак. В то время меня обвиняли в разводе, заявляя, что я недостаточно взрослый, чтобы жениться. Поэтому, если я сейчас разорву помолвку, окажется, что я веду себя, как капризное дитя, что не могу принять решение, и меня кидает из крайности в крайность. Это не проблема, если бы о нашей помолвке знали всего пару человек, но мы огласили ее публично, что все меняет. Разрыв поставит меня в неловкое положение, что, в свою очередь, плохо отразится на моей семье и компании, а это последнее, чего хочет мой отец.

— Разве твоя женитьба на мне может плохо отразится на твоей репутации? — Я спрашиваю с досадой, что его семья следует этим смешным, устаревшим социальным правилам.

Пирс держит меня за плечи, глядя прямо в глаза.

— Для моего отца и таких людей, как он, все выглядит именно так, но их мнение не имеет значения для меня. Они могут сказать, что им не нравится, и я знаю, что они так и сделают, но мы не должны их слушать. — Он тяжело вздыхает. — Рэйчел, я знаю, что уже говорил тебе об этом раньше, но снова повторю — следующие несколько месяцев будут очень трудными для нас. Как только я приведу тебя в свой мир, от которого пытался скрыть, ты поймешь, что я имею в виду: люди будут плохо к тебе относиться, они будут лгать и сплетничать о тебе и о нас. Или они притворятся добрыми и вежливыми, только чтобы ты рассказали им о себе, что они впоследствии используют против тебя же.

— Все не могут быть такими ужасными, Пирс. Должен же быть кто-то порядочный, хороший.

— Их очень мало. Но даже им я бы не стал доверять.

Он ждет от меня реакции на свои слова, но я не знаю, что сказать. Прошлая пятница показала мне, что он не так уж далек от истины, если даже его родители ведут себя по-хамски в отношении собственного сына. Что тут говорить тогда обо мне? Я не понимала, насколько все серьёзно, но теперь реальность той части его жизни, наконец, поражает меня, заставляет беспокоиться и немного бояться того, что должно произойти.

Пирс чувствует мое беспокойство, потому что крепко меня обнимает.

— Мне жаль, что все должно быть именно так. Мне жаль, что я не смогу как-то облегчить то, с чем нам придется иметь дело. Обещаю тебе, что попробую, но я могу сделать не так уж и много.

— Все в порядке, пусть говорят, что хотят. Как ты сказал, я не обязана их слушать. — Я отступаю назад, чтобы видеть его лицо. — Пирс, я знаю, что твоя жизнь непростая, и знаю, что для меня она тоже станет не подарком. Для нас обоих, но мы справимся.

Он неожиданно улыбается.

— Я не пойму, как тебе удается быть такой оптимисткой.

Я тоже улыбаюсь.

— Любовь творит чудеса. — Быстро целую его в губы. — Теперь ты позволишь мне упаковать вещи?

— Да, давай уже с ними покончим. — Пирс отпускает меня, и я возвращаюсь в спальню, откуда слышу, как он зовет меня с кухни. — Рэйчел, я собираюсь заказать нам ужин. Что бы ты хотела?

— Что угодно, мне все равно.

Когда я беру одежду из шкафа, звонит телефон. Замерев на мгновение, я бросаю вещи на пол и бегу на кухню. Пирс стоит перед раскрытым холодильником.

— Держу пари, это моя мама, — говорю я ему. — Должна ли я ответить?

— Да. — Он закрывает дверцу холодильника и целует меня в щеку. — Тебе нужно с ней поговорить. Я выйду за заказом, чтобы ты могла уединиться.

Я нервно киваю, уставившись на вновь зазвонивший телефон.

— Хорошо.

Едва Пирс выходит за дверь, я отвечаю на звонок:

— Привет?

— Рэйчел, это папа.

Мое тело слегка расслабляется. Я могу справиться с отцом. С ним легче, чем с мамой.

— Привет, пап. Мама рядом?

— Нет. Она вышла в магазин, вернется через несколько минут.

Странно. Он никогда не звонит, пока мамы нет в радиусе метра от него.

— Что-то не так? — осторожно спрашиваю.