Союз Преданных (СИ)

Доминика пыталась выдернуть себя из этого состояния, вернуться в реальность, сконцентрироваться на происходящем в этот самый момент. Но как только от нее отступались призраки прошлого, ее разум оказывался в плену цепенящего ужаса. Сперва нападение Ирвина, спешная эвакуация, потом жители Бернберга, вставшие в позу и решившие, что чародеям не место в их домах. Пока они смогли разместить часть чародеев в замке, а большинство — в окрестностях (не без скандалов и конфликтов), сгустились сумерки. Прошел экстренный совет, во время которого практически каждый воспользовался возможностью высказать свое «фэ» в отношении организационных способностей Доминики и о ее «неоценимом вкладе в жизнь Севера». Доминика стояла, сцепив руки за спиной. Не спорила, не сопротивлялась, глотала всю злость и обиду. А потом в чашу ее терпения упала последняя капля — колокола. Они возвестили о подобравшихся вплотную южанах. И практически вместе со звуком тревоги к ним явился посыльный от короля Луиса, несший в руках плетеную корзину. Внутри была голова Ирвина.

Вот тут Доминика не выдержала и потеряла сознание. Очнулась она уже в покоях Ладвига, на гигантской кровати. Такой огромной, что кружилась голова. Она чудом отползла на край и свесила голову над ведром. Нос разодрало от едкого кислого запаха, кровь шумела в ушах, а тело колотило от озноба. Ладвиг оказался тут как тут, подал ей воду. Сказал, что отпустил всех слуг, чтобы они могли быть рядом с близкими, так что готовить придется как-то самостоятельно. При мысли о еще Доминику вывернуло опять, после чего она снова провалилась в зыбкую полудрему. Так повторялось несколько раз, пока она не разозлилась на себя окончательно и не заставила свое измученное тело напрячься, вылезти из-под одеяла и сесть. Следующим шагом было принять вертикальное положение, но вот уже полчаса она уговаривала себя сделать это, перебарывая тошноту и головную боль, от которой чуть ли не лопались глаза.

Все чувства перетасовались, как карты в колоде, и теперь принцесса не могла выдавить из себя ни слов, ни слез. Даже если ей и хотелось это сделать, природное упрямство не позволяло, заставляло держать спину прямо и постепенно делать хоть какие-то движения. В голове копошились мысли: нужно было оценить риски, сосчитать войска, проанализировать вероятность победы в лобовом столкновении или в случае, если две армии возьмут их в кольцо. И вообще, если Ирвин мертв, то кто будет руководить солдатами с Гряды?

— Тебе бы еще полежать, — сказал появившийся в дверях Ладвиг. Руки стучали по бокам чистого ведра. Князь с улыбкой кивнул на принесенный им предмет. — Кажется, вы не успели как следует познакомиться. Принцесса Доминика, к вашим услугам Господин Ведро.

Принцесса выдавила из себя улыбку и приветственно кивнула. Небольшое движение потребовало огромных усилий, и уже через секунду вся веселость исчезла с ее лица. Доминика заставила себя подняться, трясущимися от озноба руками натянуть на плечи халат и прошлепать босыми ногами к камину.

— Ты уже решил? — она впилась в него взглядом лихорадочно горящих глаз. «Лобовая атака или осада», — слова повисли в воздухе, продавливая его своим весом. Ни того, ни другого никому из них не хотелось, но что-то одно было неизбежно.

— Атака может и быть успешной, особенно при помощи чародеев, — покачал головой Ладвиг. — Они, может, и захотят надавать по шее королевской армии, но…

— Общий настрой оставляет желать лучшего, — хмыкнула Доминика. Она помнила их глаза, их разочарованные взгляды, пока принцесса вместе со слугами раздавала горячую еду и помогала людям устроиться в палаточном городке. Она говорила каждому, прямо в лицо, что это на время, но чем чаще она это повторяла, тем сомнительнее ей самой казались эти слова. Она подвела их.

— Думаешь, осада поможет?

— Благодаря чародеям мы будем обеспечены продуктами и переживем несколько месяцев. За это время князья смогут стянуть свои силы к Бернбергу и дать настоящий бой единым фронтом, — пожала плечами Доминика, потирая ощутимо нагревавшийся лоб.

— До чего ж меня пугают женщины, которые могут разобраться в войне, — хмыкнул князь и, не удержавшись, склонился, чтобы оставить на высокой скуле мягкий поцелуй. Доминика выдавила из себя еще одну улыбку и, устало потерев глаза, спросила:

— Пока никого не отправляли искать оставшихся в Монте-Маджи?

— Эдвин отправился на поиски Куно, — понял ее вопрос Ладвиг. — Пока никаких новостей.

Принцесса тяжело вздохнула, и словно в ответ на это весь воздух в комнате задрожал и с хрустом надорвался, как старая затертая бумага. В комнату с хлопком и грохотом вывалились Эдвин и Куно пинающимся комком рук и ног. Доминика, забыв о головокружении, подскочила к ним и принялась обоих по очереди то обнимать, то трясти, глотая непрошеные слезы.

— Ради всего святого, Дом, и так тошно, — простонал Куно, но сопротивляться не стал.