Союз Поэтов. Сборник 1

Кровь и тонкий кролик,
И звезд зыбкая тверда.
Целовать твои руки только,
Вот моя жизнь и смерть.

Чей это черный праздник?
Ветер и сосны. Огонь.
Царь Иоанн Грозный
Вернул бы мне эту ладонь.

Ветер и ветром пытки,
Готовя воздух. Готовь.
Черными звездами вытки
В небе мою любовь.

Каждая косточка боль и
Сквозь воду и твердь
Целовать твою кожу только
Вот моя жизнь и смерть.

«Я молюсь тебе сгустками крови…»

Я молюсь тебе сгустками крови.
Ядом язв, белизною души.
Это ты мою кровь приготовил.
Вез меня мою жизнь порешил.

Золотая душа гильотины
Миллионами стоптанных глаз.
Как клещами впивается в спину
Убегающего от вас.

Мне хотелось бы черной неволи,
Монастырского скудного дня –
Чтобы харкали кровью мозоли
На опухших ногах у меня.

Чтобы эти слепые молитвы
Добрели до тебя, точно мать,
Что шатаясь пришла к полю битвы
Над зарубленным сыном рыдать.

Янв. 1921.

Вячеслав Ковалевский

«Трауермарши. Ребра…»

Трауермарши. Ребра
Горизонтов в теле коммун.
Гипнотизирует кобра
Неповторяемых лун.

Нищую губ мерку
К телу любви кто?
Дни на ресницах меркнут,
На пуговицах пальто.

Взмыленных тел оратория.
Запах морей в губах.
Страсть или тихое горе
В горницу вносит судьба?

Глаз декретический росчерк.
Слов и ночей сулема. –
Качай твои рыжие рощи
Над тихо сходящим с ума!

На крови, на страсти бренной
Молодость сожжена.
О, тело твое вербена.
Ни любовница, ни сестра, ни жена.

1921

«Еще одну память на старость…»

Еще одну память на старость.
Меж книг, ерунды и страстей.
Кровь бившую в ночи гитарой
Неведомых скоростей.

Последнюю, верьте, цыганку,
Сжигаю костром на зарю. –
Всю жизнь и поэмы – цыгаркой.
Захлебываясь, раскурю.

Глаза, обожженные скулы
И душною домною рот, –
Пляши! Я ослеп, Мариула,
Безпамятствую как крот!

Пляши! Я не помню. О стены
Кровь бьется в орбитах гитар.
Вся страсть, все иные системы
Дыханье и этот загар.

Бей пол! На прилавках гитары
Разменивай плечи на дрожь! –
У сердца графины угара,
И синий, как сумерки, нож.

Май, 1921.

Наталья Кугушева

«О, трудный путь заржавленных разлук…»

О, трудный путь заржавленных разлук.
Вино отравленное вкусом меди!
Сожженных губ – похожих на золу –
Не зачерпнет надежд веселый бредень

Колесами раздавливает час
На пытке медленней распластывает тело.
И снова ночь тугая как печаль,
И снова день пустой, бескровный, белый.

Лишь ожиданье шпалами легло,
Под паровозным растянувшись стуком.
Осколки слов разбившихся стеклом
Царапают целованные руки.

Тарас Мачтет

«Незабудки в сухарнице…»