Они замолчали. Хозяин заведения скрылся в проеме двери за стойкой. В быстром взмахе ресниц Матиас успел разглядеть большие темные глаза девушки. Он отпил глоток. Она закончила протирать стаканы; чтобы как-то занять руки, она сложила их за спиной, как будто поправляя развязавшиеся ленты своего передника.
– Кнутом! – снова прозвучал голос самого молодого. Он произнес эти два слога, сухо просвистев их сквозь зубы, а затем повторил то же слово, но более неуверенно – как бы мечтательно.
Матиас заглянул вниз, в желтую и мутную глубину алкогольного напитка, стоящего перед ним. Он увидел свою правую руку, лежащую на краю стойки, слишком давно не стриженные и ненормально заостренные ногти.
Засунув руку в карман куртки на овечьем меху, он нащупал там веревочку. Он вспомнил о чемодане, стоящем у него под ногами, о цели своего путешествия и о том, что его ждет работа. Но хозяин заведения куда-то отлучился, а у официантки вряд ли с легкостью найдется сто пятьдесят или двести крон. Двое из собутыльников явно принадлежали к той категории людей, которые не станут покупать наручные часы; что же касается самого молодого, то он не переставая твердил что-то про неверность своей жены или невесты, так что отвлечь его от этой мысли было бы непросто.
Матиас допил свой абсент и, позвякивая в кармане мелочью, сделал вид, что собирается расплатиться.
– Три кроны семь, – сказала девушка.
Вопреки его ожиданию, она заговорила естественно, без тени смущения. Абсент был недорогим. Матиас разложил на прилавке три серебряные кроны и семь медных монеток, затем прибавил еще новенькую монету в полкроны:
– Это тебе, малышка.
– Спасибо, месье.
Она собрала все деньги и бросила их вперемешку в ящик кассового аппарата.
– А хозяйки нет? – спросил Матиас.
– Она наверху, месье, – ответила девушка.
В проеме двери, ровно на том же самом месте – не посередине, а у правого ее косяка, – как будто он так и стоял там, никуда не отлучаясь, вновь нарисовался силуэт хозяина кафе. Лицо его оставалось неизменным: замкнутым, жестким, восковым, в нем читалась враждебность, а может быть, озабоченность – или всего лишь отрешенность – как кому нравится; с тем же успехом ему можно было бы приписать самые черные намерения. Официантка нагнулась, чтобы убрать под прилавок чистые стаканы. По другую сторону двери морские блики переливались на солнце.
– Прекрасный денек, – сказал Матиас.
Он наклонился и взял чемодан в левую руку. Сейчас ему не терпелось выйти поскорее на улицу. Раз уж никто ему не отвечает, он не будет настаивать и уйдет.
– Этот господин хотел бы видеть мадам Робен, – раздался в этот момент спокойный голос девушки. Воды порта, залитые солнцем, сверкали нестерпимым блеском. Правой рукой Матиас потер глаза.
– Насчет чего? – спросил хозяин.
Матиас повернулся к нему. Это был очень высокий, плечистый человек – почти великан. Ощущение мощи, которое исходило от него, еще больше усиливалось благодаря тому состоянию неподвижности, из которого он никак не мог выйти.
– Это месье Робен, – пояснила девушка.
Матиас поклонился, любезно улыбаясь. На этот раз хозяин ответил на его приветствие, но едва заметным кивком. На вид он был примерно того же возраста, что и Матиас.
– Я знавал когда-то одного Робена, – начал Матиас, – когда был еще совсем мальчишкой, лет тридцать назад… – И принялся делиться весьма расплывчатыми школьными воспоминаниями, которые можно было бы отнести к кому угодно на этом острове. – Робен, – добавил он, – это был такой здоровяк! Жан, кажется, его звали. Жан Робен…
– Мой кузен, – сказал хозяин, качая головой. – Не такой уж он был здоровяк… В общем, он уже умер.
– Да ну?
– В тридцать шестом, умер.
– Неужели? – воскликнул Матиас, внезапно опечалившись.
Его симпатия к этому выдуманному Робену заметно увеличивалась благодаря тому обстоятельству, что теперь он не рисковал случайно встретиться с ним, рассказывая свои байки. Как бы невзначай он упомянул свою фамилию и попытался разговорить собеседника, чтобы расположить его к себе.
– А отчего он, бедняга, умер?
– Вы за этим пришли к моей жене? – насторожился настоящий Робен, возможно и в самом деле ошарашенный.
Матиас успокоил его. Цель его визита была совершенно иная: он продает наручные часы, и, кстати, у него имеются очень красивые дамские модели, которые несомненно заинтересуют женщину со вкусом, такую как мадам Робен.