Содержанка. Книга 2 (СИ)

Я взялась за телефон и подвинула камеру так, чтобы он видел, как ласкаю грудь. Трогаю ее вакуумным вибратором, который Алекс и подарил, чтобы без него не скучала.

— Ниже, малыш.

Послушалась. Обвела пупок.

— Выебу тебя сейчас. Покажи мне.

Показала. Потом зажала игрушку между ног. Позволила себе искренние стоны.

— Блядь, моя. — Низкий шепот рвал дыхание. — Вся моя. — Дальше с угрозой, требовательно, жадно: — Приеду, пиздец тебе будет. Выебу, пиздец.

Я стонала, ощущая нарастающее напряжение. И то, что Алекс смотрит, видит все это. Что болтает без остановки, угрозами сладкими сыплет. Зажмурилась крепко, представляя, что рядом, что на губы мне дышит, что шепчет слова на ухо. Что давит на точки, проникает рывком...

Я слушала, как он двигает своей рукой. А потом накрыло волной жара. Сквозь ресницы я видела, Алекс тоже зажмурился. Мы достигли края одновременно.

Чуть отойдя, первым делом друг на друга посмотрели. Мои губы совсем пересохли, он облизал свои, и это движение сердечко сжало. Обычно мы смеялись после такого. Та еще корявая эротика на расстоянии! Но в этот раз сил не хватило даже на самоиронию. Я хотела его, а он нуждался во мне.

Я поднесла вытянутый край вибратора к губам, влажно облизала, засунула в рот. Алекс потянулся за синим тюбиком.

Чертовы извращенцы! Потом, когда уже развелись, я вспоминала, что творили по видеосвязи, поражалась, как стыдно не было? Глупо? Я — серьезная бывшая спортсменка, Алекс и вовсе предприниматель, инженер. Ничего не смущало!

Наверное, если бы кто со стороны увидел, расхохотался бы, но мы не смеялись. Болели друг другом. В каком-то своем мире существовали, варились в бесконечном медовом месяце.

Каждый день в разлуке практически. Днем я анализировала, краснела, но, когда мы снова начинали, когда потребность росла, а тело требовало, — крышу срывало жесточайшим образом.

Подруги спрашивали, как мы обходимся без близости так долго, я не рассказывала об этих созвонах. Иногда только Алекса называла извращенцем. Толкал меня на всякое. Но как иначе? Как выжить, справиться с такими сильным притяжением и лавиной жажды? Он ведь мужем моим был. Разве мужу стоило противиться?

Никогда не забуду, как он сносил меня при встречах. Как любил, как добивался удовольствия, которое было таким сильным, что иногда на эмоциях я плакала.

В тот день мы трижды достигли пика: первый раз синхронно, затем по очереди.

После чего с телефонами пошли в душ. Переоделись.

В лифте связь работала плохо, и Алекс всегда сбегал по лестнице пешком. Подумаешь, тринадцатый этаж. Я в это время разогревала еду.

Он заходил в одну и ту же кафешку, просил завтрак, кофе. Ставил телефон на подставку, втыкал наушники. Мы вместе ели, обсуждая дела, планы, знакомых. Уже более легкие, веселые, с секретом на двоих.

Эти дни были одними из любимых. Ну после общих каникул, разумеется. Дни, когда до дедлайна было далеко и мы уделяли время друг другу.

Алекс сам потом выглядел и чувствовал себя лучше, чем когда вкалывал в лаборатории без режима, ласки и нормального питания. Я помню, как он смеялся, рассказывая байки. Как болтал, отпивая кофе и жуя омлет. Жестикулируя. Живя на максимум. Все остальные люди... мужчины особенно, после него казались медленными и пресными.

Следующим утром мне такой огромный букетище принесли! И подарки. В записке было несколько слов: «Знаю, что все это хрень и не заменит тебе меня. Спасибо, что терпишь». Подпись: «Извращенец, блин».

Потом, чуть позже, я читала его когнитивный дневник. Алекс писал, что, увидев цветы от другого, почувствовал боль и страх, будто теряет меня. Но взял себя в руки. А когда увидел мои напуганные глаза, убедился, что я все еще с ним. И ощутил приток счастья.

***

— О чем ты хотел поговорить?

Мой голос звучит не так, как обычно, чуть выше будто бы. Наверное, это от нервов. Мы с Алексом идем по темной аллее по направлению к нужному дому. Веселье в самом разгаре, до нас доносятся хиты модного диджея, которые с каждым шагом становятся тише.

От Равского веет не то чтобы враждебностью. В воздухе неподвижно зависла непредсказуемость. Густая такая — двигаться сложно. Я все еще не представляю, чего от него ожидать.

— Отец хочет вернуться в страну. Причин несколько: маму навестить, поприсутствовать на приемке прототипа. И самое главное, познакомиться с Демьяном.

— Я поняла. Хорошо, без проблем. Ты из-за этого следил за нами с Русланом? — добавляю невинным голосом.

Уголки его губ слегка приподнимаются.

— В общем-то, да. Я решил, что он повел тебя в номер, хотел догнать и обсудить. Я уже уезжаю в город. В четыре утра самолет. Завтра и послезавтра меня не будет, можешь выдохнуть.

— Руслан хороший человек, тебе не стоит бояться, что он меня обидит. — Слежу за реакцией.

Алекс пожимает плечами.

— Да, мы уже познакомились на днях. Он общается с моим сыном больше, чем я, это было важно.

— О. Даже так.